Курьер. Книга первая - страница 10

Второго я всё-таки оставил в живых, и с чего бы это я стал таким мягким… Всего-то сломал ему руку в двух местах, а затем долго колотил головой о крышку стола, пока последняя жалобно не хрустнула и не проломилась. Я ни о чём не жалел — закон жизни есть закон жизни: хотят покалечить тебя, покалечь их первым. Отряхнув ладони и встряхнувшись, я свистнул патруль.

Работорговля это серьёзно, очень серьёзно, настолько серьёзно, что ею рискуют заниматься лишь самые крупные компании в Системе, у которых годовой оборот никак не меньше нескольких миллиардов кредитов, да и то тайно. Меньшим компаниям нет смысла лезть в это дело: подкуп чиновников, местных правоохранительных органов, "крыша", запасные варианты, "подарки" судьям в случае провала — всё это обходится слишком уж дорого, потому что работорговля это действительно очень серьёзно. Если уж поймали тебя на этом, поздно стучать кулаком в грудь, решение суда практически всегда одно и то же — высшая мера наказания, то бишь публичная казнь, вариантов нет. Очень, надо сказать, действенный способ. Таким способом на Земле после принятия закона о введении смертной казни за наличие наркотических веществ смогли сократить годовой поток наркотиков в тысячи раз, люди очень быстро задумались о ценности жизни. Разумеется, наркотики не исчезли совсем, было бы глупо даже думать об этом, они просто окончательно ушли в тень, но ведь всегда есть здравый смысл, а для тех, кто его не имеет, всегда существует процент допустимых потерь.

Я вздрогнул и вернулся к реальности, передо мной стоял гвардеец патруля. Шлем он успел снять, и теперь его колючие холодные глаза пристально изучали моё лицо из-под кустистых седых бровей, явно пытаясь угадать, чего от меня можно ожидать и как следует реагировать. Я незаметно передёрнулся: судя по серебряным насечкам на груди и наплечниках брони, а также коварному взгляду, гвардеец давно уже пребывал в звании "мастера", которое примерно соответствовало "сержанту" на Земле, а таких вот ребят я всегда подсознательно старался избегать — уж очень не люблю я их въедливость и придирки, насмотрелся на них, когда бродяжничал в "Лукулле" в молодые годы. За мастером стояло четверо патрульных в полном снаряжении, явно он их гоняет, как следует, вон какие подтянутые.

— Что произошло… сэр? По какой причине была активирована "тревожная консоль"? — отчеканил он и замер в ожидании ответа, его иссечённое шрамами лицо не выражало никаких эмоций.

— Да вот, даже не представляю, — я пожал плечами и с недоумением хмыкнул. — Проходил мимо, решил заглянуть, всё ж таки это Айзис, тут много чего интересного по таким вот местам разложено; заглянул внутрь, а они там все лежат как убитые и девушки пищат. Ну я и подумал… — не придумав, что же я подумал, я махнул рукой в сторону палатки и как можно более простецки вздохнул, изобразив на лице полную покорность закону и служителям его.

— Что вы подумали, сэр? — его лицо хищно исказилось, а мышцы напряглись.

— Вы знаете, — я снизошел до доверительного шепота и наклонился поближе к уху мастера патруля гвардии, — у меня стойкое подозрение, что у этих, кто в палатке, возник какой-то спор друг меж другом. Мне так кажется, что лежат они так, будто передрались между собой, да и девушки эти опять же…

— "Когда кажется, креститься нужно", так говорил Триединый, — холодно процитировал мастер патруля и недовольно отодвинулся. Судя по презрительно сжатым губам, в моём лице он нашёл ещё одного придурка из местных приживал, которые всегда горят желанием насолить ближнему своему и постоянно капают на уши гвардии о нарушениях закона тех или иных личностей. Ну нашёл и нашёл, хвала звёздам, мне же лучше…

— А что ты там про девушек сказал? — нахмурился он.

— А вы загляните в палатку, — я простецки пожал плечами, — сами всё поймёте.

Гвардеец посмотрел мне в глаза, окинул взглядом фигуру, затем, не поворачивая головы, коротко рявкнул, двое бравых парней, в шлемах, броня активирована, судя по мигающим огонькам на предплечьях, наготове парализаторы, ворвались в палатку, грамотно прикрывая друг друга. Я разинул рот, всем своим видом изображая восхищение героями и обалдевая от увиденного, с трудом давя улыбку: любят дети поиграть в войну, этого у них не отнять, потому и парятся в броне и шлемах при такой-то жаре. А ведь всем известно, особенно насквозь продувным мордам, которых полным-полно в любом порту вроде Айзиса, что гвардейская броня "ГаРМ I" даже от пистолетной пули не убережёт, ежели с десятка шагов пальнуть, да и виброножи её порезать могут, если постараться, конечно. Зато красивая она — этого у неё не отнять — чёрно-серебристая, вся блестит, чешуйки наложены друг на друга по принципу рыбьей чешуи и переливаются на солнышке, нагрудник весь рифлёный, в узорах…