Курс N by E - страница 38

Эта история начинала действовать на нервы. Не успели мы отступить перед чересчур яркой реальностью берега, как уже снова пустились в обратный путь, пытаясь как-то покончить с утомительной невозможностью попасть куда бы то ни было. Благоразумие — скоропортящаяся добродетель.

Был час дня, когда задул сильный ветер. Убрав кливер и грот, двигались к берегу только под стакселем, впервые подогреваемые твердой решимостью, — которую, по-моему, разжег стыд, — добиться, наконец, выхода из этого положения. Судьба нам, видимо, благоприятствовала.

По мере продвижения мы, казалось, выходили из тумана в более чистую атмосферу. Наши органы чувств как-то уловили эту незначительную перемену еще до того, как она дошла до сознания. Сразу же в мрачное окружение, в котором мы пребывали, проникло почти восторженное ожидание и уверенность, что теперь-то наконец мы увидим прекрасную страну, ради которой забрались в эти широты.

И вот она появилась перед нами, но не сразу и не вплотную. Без пугающей внезапности, она постепенно возникала вдали — низкие острова и длинный пологий берег, серевший в серебристом тумане. Потом весь пейзаж разом прояснился, когда солнечные лучи прорезали туман и осветили участки земли, полосу белой пены вдоль берега. Туман отступил и висел теперь гигантской стальной тучей где-то позади гор. «Вот она, Гренландия, — думали мы, — такая дикая и прекрасная!»

Но в то же время и облака начали принимать грандиозные формы, словно стараясь умалить землю в наших глазах и отвлечь внимание к их собственным превращениям. Густой туман непрерывно уплотнялся, собираясь в горообразные массы. Иллюзия горных хребтов стала полной, если не считать фантастической вышины этих облачных вершин. Мы поверили в невероятное и сидели, ошеломленно созерцая голубой барьер гранитных гор, вздымающих свои увенчанные облаками снежные пики на четыре и более, тысяч футов над уровнем моря.

Там и сям между вершинами белели далекие покрытые снегом поля материкового льда. Глетчеры застывшими потоками извивались в глубоких долинах или свисали со склонов гор. Гранит и лед, а перед ними широкая прибрежная полоса с редкой растительностью, только принимающей зеленую окраску лета.

Но вместе с уверенностью, что мы стоим наконец у порога Гренландии, сейчас же возник вопрос: а где же именно?

XLV

Последний день в океане

Координаты найдены

Карты находятся в таком же отношении к зрительным географическим представлениям мореплавателя, как геометрия четырех измерений к проблемам повседневной жизни: они изображают в двух измерениях то, что глаз на море видит только в одном измерении.

Самые фантастические зазубрины и выступы берега, которые штурман должен учесть, определяя положение судна, представляются глазу прямой сплошной линией, отделяющей землю от водной равнины. Не удивительно поэтому, что, имея перед глазами панораму берега и карту, на которой там и сям многообещающе обозначены поселения и почти всюду отмечены бухты или якорные стоянки, мы были не менее растеряны, чем если бы карт вовсе не существовало.

Точно так же, как после нашего решения добраться до берега, он сразу открылся перед глазами, так и теперь, когда необходимо было узнать, где мы находимся, выглянуло солнце. В тот же миг тяжелый туман, лежавший над морем, поднялся, и впервые за много дней перед нами открылся чистый горизонт.

Я кидаюсь за секстаном. Опершись на фалы из-за сильной боковой качки, ловлю солнце и наклоняю зеркало, пока отражение не касается западного края океана.

Помощник стоит с хронометром. Я окликаю его:

— Приготовиться!

Проходят секунды. Багровое солнце все ближе и ближе клонится к изумрудной поверхности океана.

— Давай! — кричу я.

Помощник записывает на листке: 3 часа, 47 минут, 23,9 секунды.

И не успел я еще спуститься с палубы, как снова потемнело.

Нас больше интересует широта, а наблюдения и цифры получены лишь для долготы. Я старательно вычисляю и получаю 51°35′11″ западной долготы. С этим результатом направляюсь к карте. Предположив, что мы находимся в 3 милях от берега, я прочерчиваю линию нашего курса. Ее пересечение с линией долготы дает наше обсервованное место. До Готхоба менее 50 миль!