Лабиринты отражённых реальностей - страница 13

Вернемся к сновидениям. Как же связать сдвиг «точки сборки» и разнообразие сновиденных ситуаций? Предполагаю, что любой сон это и есть спонтанное или осознанное перемещение нашего сознания из реальности в реальность, подобно компиляции (надергиванию, соединению) фрагментов из разных фильмов, на первый взгляд, не объединенных ни определенным сюжетом, ни тематикой. Причем, фильмов, в которых мы чаще всего не посторонние наблюдатели, а главные герои. По сути, сновидение является многомерным комбинированием возможностей развития событий. И происходит это по каким-то недостижимым, неподдающимся полному нашему анализу и осознанию, правилам и путям.

Увы, первопричины и детальная механика сновидения еще долгое время будут оставаться непонятными для исследователей. Подобных взглядов придерживаются и психологи. Например, Карл Густав Юнг считает, что «сновидение есть тот же театр, в котором сновидец является и сценой, и актером, и суфлером, и режиссером, и автором, и публикой, и критиком». («Общая точка зрения на психологию сновидения»)

Но и это не все. Каждый раз, когда засыпаем, хотим этого или нет, знаем об этом или остаемся в неведении, мы практикуем в щадящем варианте главный для нас переход на ту сторону нынешней реальности — нашу смерть. Смерть, как и сон, это не исход души и всего, что можно представить в качестве нашего «Я», из глубины тела вовне, а, скорее, наоборот, погружение в свои внутренние Вселенные (вопреки общепринятому мнению, не локализованные в физическом теле), в миры, которые являются прототипом при жизни наблюдаемой нами Вселенной. Другими словами, видимый мир — всего лишь отражение того, что существует у нас внутри. И в любом случае мы уходим туда, а не оттуда.

Нам кажется, что, покидая физическое тело, мы обнаруживаем себя снаружи его. Конечно, однозначно что-либо утверждать невозможно. Но предположим: а не является ли это всего лишь очередным посещением одного из многочисленных внутренних пространств (своеобразный «вход наоборот»), когда смещается только наша «точка сборки» и где мы можем наблюдать за событиями как бы со стороны, словно за своим отражением в зеркале?

Пускай это будет только версией. Что касается сна, то, по моему мнению, он — не забытие. Засыпая, мы на самом деле бодрствуем, но уже в других мирах. И не важно, внешние они или внутренние. Частично пропадая для нынешней среды, продолжаем существовать в иных. А значит, вроде бы, как и не спим вовсе. Можно ли такое состояние объективно назвать сном?

Кстати, то же самое, думается, допустимо сказать и об «окончательном переходе». В этом случае для данной реальности мы становимся отсутствующими, по крайней мере, своим сознанием, душой. Но можно ли подобное состояние объективно назвать смертью? Существует ли вообще смерть, как абсолютная позиция, полное исчезновение отовсюду? Ответы на эти вопросы предоставляю найти самим читателям. Возможно, как вариант, им по душе придется мнение немецкого философа Артура Шопенгауэра, считавшего, что «момент, когда человек умирает, может быть похож на пробуждение от тяжелого, кошмарного сна». («Мир как воля и представление»)

Люди, уходящие из этой реальности, вероятно, на некоторый период, поэтапно, остаются в ней в виде чистого сознания, в особом энергоинформационном состоянии, позволяющем существовать в другом мире, вместе с тем не покидая сразу прошлое место пребывания. Среди моих друзей есть несколько человек, обладающих способностью сознательно находить в других реальностях и на переходе между ними ушедших и поддерживать с умершими мысленную связь. Правда, постепенно возможность общения становится слабее и, в конце концов, обрывается совсем. Описания собеседниками потустороннего мира, в целом, совпадают, как между собой, так и с уже известными рассказами тех, кому случилось оказаться там в околосмертных состояниях. И это не противоречит версии о множественности реальностей. Что любопытно, среди описываемых мест существуют также миры, похожие на ад, чистилище и рай, с соответствующими им обстановкой, образами и законами. О них мы тоже поговорим далее.