Ларин Петр и Сокровище острова Корвид - страница 13

— Млллл, — послышалось оттуда что-то невразумительное.

— Открывай давай, алкаш хренов! Посылка тебе пришла.

— К-какая посылка? — Михалыч уже стоял на пороге своего жилища. Вид у него был, прямо скажем, неважнецкий.

— Да вот мальчик приезжал на велосипеде, такой, без руки. Передать просил.

И она показала ему металлический ящик. Судя по всему, он был не очень тяжёлым — женщина могла поднять его одной рукой.

— Без руки? — переспросил Михалыч. — БЕЗ РУКИ! Да я тебе сейчас башку оторву за такие посылки, баба дурная!

Он бросился на бедную кухарку и замахнулся, чтоб ударить её своей ручищей, но вдруг остепенился и успокоился. Женщина успела лишь испуганно взвизгнуть.

— Я тебе говорил, чтоб ты мне всякую дрянь сюда не носила, да? — грозным тоном стал отчитывать её Михалыч. — Говорил или нет?

— Да я не…

— Посылка, тоже мне… Говорил или нет, я тебя спрашиваю?

— Но это ведь… Сказали, что варенье от сестры, и свитер тоже… — оправдывалась кухарка.

— Убирайся отсюдова, и чтоб духу твоего здесь больше не было. Ясно!?

Повторять эти слова ему не пришлось. Женщина в страхе засеменила по тропинке обратно. А Михалыч потянулся, почесал толстый живот и горделиво огляделся вокруг, что-то мыча себе под нос.

И тут он заметил Ларина. Расстояние между углом корпуса и лачугой было небольшим — метров где-то тридцать, — а наблюдая за этой сценой, Петя не принял мер предосторожности, чтобы его не заметили.

Прятаться было поздно. Но Михалыч, похоже, был рад увидеть Ларина. Он скривил свой рот в страшной улыбке и махнул рукой, подзывая его к себе:

— А, это ты! Ну пойди сюда, поговори с дедушкой.

Ларину пришлось повиноваться. Они снова сидели в грязной комнатке Михалыча.

То, что сегодня приходил этот незнакомец в перчатках, кочегара не удивило.

— А, вот оно что! А то я и думал — чего это с дверью случилось? Весь день сегодня чинил. Да, кстати, забыл!

Невероятно проворно он вскочил на ноги, подлетел к двери и крепко-накрепко её запер. Было видно, что Михалыч ждал новых гостей.

— Ничего, не достанут они меня здесь, — сказал он. — Это как крепость.

И действительно, Ларин заметил, что на единственном в лачуге маленьком окошке появились массивные железные решётки. «И к чему они?» — подумал Петя. Ведь через эту дырку даже собака большая не пролезет.

Но как раз в этот момент что-то со страшной силой ударило в окно. Стекло задрожало и чуть было не разбилось. Но решётки выстояли.

Ларин, который уже было спрятался на пол, вскочил на ноги и подбежал к окну. На траве под ним он успел заметить маленький серый комочек. Ещё миг — и он исчез.

— Да ты не боись, пацан, не достанут они, — Михалыч весело улыбнулся и протянул руку к почти пустой литровой банке с какой-то гадостью. Заклинания крепости я ещё помню, однако.

Ларин давно понял, что кочегар — человек непростой (а может быть, и вовсе не человек?), и поэтому он уже не удивлялся ничему.

— Вот, дорогой, ну ты садись, не стой. У меня к тебе дело.

— Слушайте, а что это… Ну там, на траве было? — Ларин всё-таки отважился задать этот вопрос.

— На траве? А, та дрянь, которую они мне в окно бросали. Ну, это… как бы сказать…

Михалыч наклонился, придвинувшись к парню поближе, и перешёл на полушёпот. От перегара, которым от него несло, Пете чуть было не стало дурно. Но он решил крепиться. Надо ведь было всё узнать.

— Понимаешь, — продолжал Михалыч, — так просто они меня не могут грохнуть. Порядок такой. Сначала они должны мне вес-точку прислать, как положено. То есть символ мой, но мёртвый. А у меня ёж был в гербе, ясно, да?

— Мммм, — только и смог из себя выдавить Ларин. Хотя кое-что он действительно стал понимать.

— Так вот. Пока они мне этого ежа мёртвого не подсунули, всё нормально. А как только… Тогда уж я на этом свете не жилец.

— Так а ёжик здесь при чём, а? — спросил Петя. — Тем более мёртвый.

— Да нет, ёжик — это фигня, в общем. Это как знак. Получил ежа в руки — значит, смертный приговор получил. А уж завалить меня… Это они сделают, будь спок. Найдут как. Главное, чтоб мне этого ежа не подсунули в руки. Потому что если он у тебя в руках — значит, всё, приговорили. Вышка тебе, одним словом.