Легенда о Расколе: Первый ход - страница 72

– Это возможно?

– Да, это возможно, – Хотару сел обратно на свое место, оглядев ребят, – но не просто. – Пальцы снова застучали по столу еще быстрее чем прежде. Их снова остановил хлопок. – Хорошо, этот шанс у тебя будет. После завтрашних игр все свое время ты будешь проводить в тренировках. Никакой усталости, никаких нужд, кроме самых необходимых. Ты согласен?

– Согласен, – кивнул Рашит, услышав подобное требование.

Шок от увиденного на секунду поразил всех. Толпа взревела, но на трибунах все еще сидели, раскрыв рты, ведь только что на их глазах не умелый мальчишка одним ударом снес с ног подающего надежды чемпиона, а его клинок понемногу погружался в шею противника.

– Еще раз, Рашит, – уточнил Хотару, – никаких боев, никаких заработков и прочего. Только тренировки, еда и сон.

– Я полностью согласен, – сглотнул Рашит. – Делай все что потребуется. Мы тебе не помешаем.

«– Хорошо, – подумал Хотару, откинувшись в кресле и глянув на склонившего перед трибуной голову мальчика. – Кажется теперь все видят, насколько силен твой стержень, Монэл. Даже я поражен»

Впервые в жизни Хотару аплодировал вместе со всеми и совершенно искренне.

"Первый указ, подписанный императором Октавианом, был о запрете владения людьми. Содержание и продажа рабов отныне каралась смертной казнью" – Семилетняя война: Часть II.

Нортон. Провинция Ахея. Центральные провинции Лирии.

Месяц назад.

Эннир сидел на каменной скамье под пристальным надзором тюремщика, нервно перебирая пальцами. Костяшки на руках даже не покраснели, а боль прошла всего за несколько часов. Отсюда он мог слышать даже как магистрат неустанно ходит из стороны в сторону, а уж об их споре с отцом знал, похоже, весь город.

– Кража и нападение, Дезмонд, – вновь закричал Калавий, – это уже не в какие рамки!

– Да не было там никакой кражи, – в очередной раз повторил Дезмонд.

– Он забрал коня! У стражи! Только за это я обязан бы посадить его в клеть, а сверху еще и нападение! В моей лечебнице лежат сейчас четыре человека, троих из которых не узнать вовсе, если они не пытаются говорить, а один так вообще при смерти! Этому есть оправдание?

– Ты сам знаешь, кого ты набрал в стражу Калавий. Весь город от них в ужасе.

– Твой пацан тоже не пример для подражания! Сколько раз мы вот так встречались с тобой, а?

– Это было давно. Он ведь был еще совсем ребенком. Сейчас он вырос. Он сдержанный и воспитанный мальчик.

– Четыре побитых не очень-то подтверждают твои слова.

– Так и представь насколько нужно было его разозлить! Я прошу тебя, Калавий, дай мне все решить самому. Такого больше не повторится.

– Я не могу! Ладно, если бы он побил их где-нибудь… Где-нибудь не на виду, так нет же! Прям на глазах у преторианского центуриона. Как думаешь, он уже отослал письмо генералу Арли или лично доложит?

– Я постараюсь все уладить, но к моему сыну никто не притронется! Все, разговор окончен!

Дезмонд был не из тех людей, у кого мысли читались по лицу, однако сейчас Эннир все понял и без слов. Мальчик поднялся и медленно подошел. Отец сильно схватил его за локоть и быстро повел по коридору.

"За первый год количество казненных превысило три тысячи человек, большая часть из которых принадлежали к древним, знатным домам" – Семилетняя война: Часть II.

Уснуть он так и не мог. Всю ночь его мучили разные видения. Некоторые были цельными, некоторые – отрывками непонятно откуда. Задолго до рассвета он пересел на край кровати и старался соединить это все в одно целое. Выходило неважно.

Незадолго до рассвета в дверь постучались. В комнату осторожно протиснулась женщина и улыбнулась ему.

– Не спишь? Я хотела успеть до того, как ты пойдешь на встречу с Вестером.

– Я никуда не собираюсь идти, – фыркнул Эннир. – А Вы кто?

– Я Эйлис, – представилась молодая девушка. – Очень рада, наконец, познакомиться с тобой. Мы долго ждали тебя. Я присяду?

Эннир молча подвинулся, освободив Эйлис место. Та прошла на цыпочках и аккуратно села рядом.

– Эннир, моя работа заключается в том, что бы оценить физическое и моральное состояние бойца. Я не обижусь, если ты сочтешь мою работу бесполезной, – улыбнулась она, – но я надеюсь, что ты не будешь закатывать мне сцены и дашь спокойно сделать свою работу. Хорошо?