Легенда старого Чеколтана - страница 7

— Ясно!

— Матрос Колокольников, привести мину в боевое положение!

— Есть.

— Старшина второй статьи Барышев! Вам поручено разоружить мину. От долгого пребывания под водой она обросла ракушками. Ваши действия? Поскольку эта мина чистая, придется вам рассказать.

— Подхожу к мине из-под солнечной стороны и паклей, смоченной в керосине, начинаю осторожно промывать горловины, очищать их от ракушек.

— Очистили. Дальше?

— Беру ключ…

— Действуйте!

Барышев взял бронзовый ключ, наложил его на горловину.

— Отставить! Вот вы, — повернулся Рыбаков к одному из старшин. — Правильно действует Барышев?

— Нет, он не положил войлочную прокладку.

— Так горловины у этой мины легко открываются, — возразил Барышев.

— Конечно! Их ежедневно раз десять откручивают, да лаборанты, наверное, еще и смазывают… Повторяю, у нас нет мелочей. Поймите это. Мой друг Александр Александрович Буранов любит повторять изречение: «Не то важно, что важно, а то важно, что неважно». Оно кажется парадоксальным, но если вдуматься — справедливо. Мы знаем, что с миной нужно быть осторожным, поэтому не станем бить по ней кувалдой, нагревать и так далее. А вот то, что кажется неважным, пустяковым, иногда опускаем и расплачиваемся за это жизнью людей, разрушениями.

Рыбаков говорил это старшинам, ни разу не взглянув на Шорохова, но лейтенанту все время казалось, что каждая фраза, каждое слово предназначены для него, — ведь это он несколько дней назад сказал не подумавши: «Я все мины назубок выучил…»

— Или, может быть, вы думаете, что мин в море больше не осталось? — продолжал капитан третьего ранга. — Колокольников, расскажите товарищам, что вы полмесяца тому назад делали! Он вместе с саперами из армейской части очищал поле, отведенное под виноградник. Там оказались противотанковые немагнитные мины. А где сейчас старший матрос Коваль? Помогает саперам разоружать подземный склад мин и снарядов, не так ли? Вы скажете, это на суше. Но и в морских глубинах немало подобного осталось. А раз так, то рано или поздно мы должны их обезвредить. Производство мин у немцев шло серийным способом, но разного рода ловушки, «камуфлеты» они ставили при сборке индивидуально. Мы разоружаем найденные мины для того, чтобы изучить все системы их, найти эффективный способ борьбы с ними. А ваша задача — изучить то, что уже известно. И коль придется разоружать — то нужно предусмотреть все «если». Вот вы не положили войлочную прокладку. А  е с л и  ключ сорвется и ударится о корпус, а  е с л и  в мине поставлен акустический взрыватель… Ведь все это может быть. Ясно? То-то… Сделать перерыв!

На время перерыва Рыбаков не ушел — остался вместе с моряками. Сел на скамеечку около врытого в землю обреза, закурил. Закурили, спросив разрешения, и старшины. Поплыли в прозрачном воздухе дымы, сплетаясь в одну голубую, цвета недалекого моря, струйку.

— А наверное, сердечко екнуло, когда эта хлопушка взорвалась, — взглянул, прищурив в усмешке глаз, Рыбаков на старшину Барышева.

Тот смущенно пожал плечами.

— Сердце, может, и на месте, а душа определенно в пятки ушла, — ехидно заметил Колокольников.

Все рассмеялись.

Осмелев, Барышев спросил:

— Товарищ капитан третьего ранга, а как вы стали минером?

Моряки сразу замолкли. Все они слышали о Рыбакове, многие не раз встречались с ним, кое-кто знал его биографию, но разве не интересно услышать рассказ самого Рыбакова?!

А капитан третьего ранга задумался — вопрос такой, что сразу и не ответишь. Говорят, что у настоящего мастера мастерство по наследству переходит. А у него? Мать всю жизнь в совхозе проработала. Отец, конечно, знает, что такое мины, как-никак во время войны был гвардейским минометчиком, обслуживал «катюши», но и он о системах морских мин имеет весьма общее представление. Вот если его спросить о повадках таежного зверя — другое дело. Прирожденный охотник, он хотел, чтобы и сын пошел по его стопам. Не получилось…

Так когда же у него возникло желание быть минером? Когда подростком грезил о море и кораблях? Нет, тогда он мало что знал о флоте. Море существовало для него лишь как символ романтики, символ подвига. Ведь тогда он даже не знал, что стремительный ход корабля обеспечивают сотни моряков самых разных специальностей. Может быть, в то время, когда он решил пойти служить во флот? Тоже нет. Он обрадовался, когда его зачислили в группу боцманов.