Легенды Отрезанного Простора - страница 48

Он слышал, как капитан командует своей батареей, отвращая противников от фланга союзников. Хотелось, чтобы редут продержался чуть дольше, чтобы этим людям не удалось пожертвовать собой во имя общего дела. И самому хотелось выбраться, хотя теперь Адхи мог вернуться в свой мир в любой момент через новый «прокол». Но вместо этого он отворял и отворял новые, ставя препоны бешено несущейся коннице. Ни приказов, ни криков ужаса не доносилось с той стороны. Враг неуклонно надвигался и оказался на расстоянии половины перестрела. И только незримая стена из «проколов» замедляла его и рассеивала.

«Лошадей жалко», — посетовал Адхи, но заметил вскоре, что и животные, и люди этой тучи всадников изначально показались странными: их словно опутывали незримые нити, кто-то натягивал их и отпускал. Оттого чудилось, что надвигается единый неистребимый монстр, сквозь тело которого просвечивают отдельные фигуры. Теперь ощущение лишь усилилось: кавалерия не останавливалась, никто не обращал внимания на «проколы», на то, как их товарищи падают с обрыва в море другого мира. Адхи мог поспорить, что такая магия не считалась нормальной для этих людей. И все же они отчего-то не изумлялись и не натягивали удила, чтобы как-то развернуться и спастись. Все они слепо неслись вперед.

«Сколько их еще? Сколько?» — думал Адхи, открывая и открывая «проколы». И вот он уже улыбался, выбившийся из сил, с болящими руками. Вот он уже понимал необъяснимую веселость командира и солдат.

— Капитан! Капитан! Сергей Янович! Отступайте! Отступайте, пока есть возможность! — донесся внезапно голос сквозь дым и грохот, чужой в этом гибельном веселье. К батарее подъезжал всадник в зеленом кафтане. Кажется, здесь их называли мундирами. Гнедой конь под ним храпел и жевал удила. Как и всадника, его покрывали копоть и брызги крови.

— Не сейчас, не сейчас… Зачем? Мы только начали, — не понимал приказов командир, этот странный Сергей Янович, а потом слова гонца словно бы достигли его разума, а не только ушей. Он вынырнул из омута и переменился в лице: исчез оскал неестественной веселости, померк огонь безумия в темных близко посаженных глазах.

— Да что же я… да как же я, — охнул он и огляделся вокруг, на кровь и трупы павших товарищей, а потом твердым спокойным голосом приказал: — Отступаем. Немедленно.

«Капитан-то, может, и сбежит. Но не ты! Думаешь, сбежишь от меня?» — рассмеялся в голове оглушительный скрежещущий голос, заставляя Адхи отступить. Сраженный неожиданностью, он покатился на дно укреплений, вздрагивая всем телом.

— Это Хорг! И грибница… Он сводит их с ума! — ужаснулся Адхи, наконец понимая, отчего вражеские солдаты шли в наступление, не замечая потерь, не боясь летящих в них ядер и не ужасаясь открывающимся «проколам». Они ничего не видели, опутанные черными линиями грибницы, этой клейкой паутиной зла. Именно ее Адхи заметил, именно ее чувствовал вокруг войска гадкой слякотью в горле. Где-то здесь таился злейший враг, возможно, даже не сам Хорг, а кто-то еще более ужасный. Или незримое зло управляло вражескими солдатами из другого мира? Или поджидало где-то поблизости? Да на поле боя любой бы легко затерялся. Адхи только неуверенно крутил головой, но никого не замечал, лишь лавину конницы, уже почти у края редута.

— Малец, не отставай! Иди с нами, кем бы ты ни был, — прокричал один из солдат, но в следующее мгновение сознание Адхи прорезал другой голос. Вернее, знакомый, немного раздражающий девчачий голосок:

— Адхи, ты слышишь меня?

— Чигуса! Это ты? — встрепенулся Адхи. Где-то открылся «прокол», где-то поблизости. Но пока слишком маленький, чтобы ученица Офелисы сумела протиснуться целиком. Доносился только ее голос, а вскоре из пустоты расчерченного черным туманом пространства показалась тонкая рука в чешуйках.

— Хорг скрывается на другой половине вашего мира. Вернее, там скрывается тот, кто управляем Хоргом. Хорг здесь! Возможно, и твой брат где-то в этом мире. Офелиса сказала! — прокричала сквозь портал юная кудесница, но голос ее затих, затуманился помехами. Прокол мерк и волновался, затянутый дымом, а на редут неуклонно наступала конница, пусть и поредевшая благодаря усилиям Адхи.