Ленинград-34 - страница 41

— Мы тут с товарищем Кировым- Сталин потянул за замысловатую веревочную конструкцию, открывающую фарточки сразу двух рам, внутренней и внешней. — опробываем наши мысли по поводу новой конституции на разных людях, вот дошла очередь до молодёжи. Что ты, Алексей, слыхал о новой конституции?

— Как и все, — рапортую как ученик. — из материалов февральского пленума ЦК, о том, что возникла необходимость юридически закрепить изменения в экономике, структуре классов и отношениях между народами СССР.

«Немного разочарованы моим рапортом, боятся что придётся говорить с попугаем».

— Понимаешь, — вступает Киров. — ключевым вопросом в новой конституции является изменение порядка выборов, допуск к ним всех граждан, представителей всех классов, отмена сословных ограничений, то есть один человек- один голос. Причём выборы должны быть тайными и альтернативными, когда на одно место в будущем Верховном Совете, законодательном органе, смогут претендовать несколько кандидатов, не обязательно от партии.

«Как не понять, нахлебался демократии по самое не хочу, ну не цитировать же им слова Черчиля, что для того, чтобы разувериться в демократии достаточно пять минут поговорить с простым избирателем. Только, я думаю, они и сами это понимают. Тогда зачем спрашивают? Поспорили? Попробую опровергнуть расхожую истину».

— То есть цель новой конституции- начинаю неуверенно, глядя прямо в глаза Сталину. — привести во власть в СССР новых людей, отобранных народом и отсеять негодных новых и негодных старых. Так?

— Именно. Так. — подтверждают мои собеседники.

— Я восемь лет прожил в коммуне, — приободрился я. — где все должности выборные, но все они, так сказать, из исполнительной власти. По результатам твоего труда видно, чего ты стоишь. А здесь как узнать? Уехал депутат в Москву, позаседал там, приехал обратно. Хороший он или плохой? Не станет ли новый парламент прибежищем и кормушкой для бюрократов. Ответственности никакой, почёт и уважение обеспечены. Я не представляю себе как отбить у них охоту стать депутатом. Может быть опыт успешной работы на производстве или научные достижения поставить условием избрания.

— Вот так, товарищ Киров, — улыбнулся Сталин. — погонят нас с тобой скоро. Но ничего, переквалифицируемся в управдомы.

Он поднимается с кресла и начинает ходить от стены к стене перед нами с Сергеем Мироновичем, сидящими на диване.

— Парламент будет выполнять важную функцию в нашей стране, — Сталин останавливается перед нами. — даже если в него удасться пробраться некоторому количеству бюрократов. Во-первых, это трибуна для всех народов СССР от больших до малых, а во-вторых, для классов и социальных групп: рабочих, крестьян, интеллигентов; женщин, молодёжи, жителей гор, севера и так далее. Верховный Совет станет высшей властью в стране.

— А как же партия? — мой вопрос привёл к длительной паузе в разговоре.

— Маркс и Энгельс не оставили нам никаких рецептов как строить социализм, — продолжил, наконец, Сталин. — вернее, то, что некоторые из нас поняли как теорию построения социализма: отмена товарных отношений и денег, очень быстро привело нас в тупик к 20-му году. Только гений Ильича спас нас от гибели тогда с помощью НЭПа, да вот только это никак нас не приблизило к построению социализма. Весь остальной путь- это движение наощупь: это сработало- оставили, то не вышло- убрали. Партия на этом пути выполняла функции контролёра: за специалистами, за хозяйственниками, за собой самой, оставшись по сути с тем же багажом знаний, что был в 20-х. Сейчас многие коммунисты оказались не в состояния руководить промышленностью, даже и контролируют её уже с трудом. Те же изменения, что предстоят в парламенте, будут и в партии- запрет кооптаций и другое, но главное будет меняться её роль: от руководства и контроля- к созданию теории построения социализма. Так что твои опасения, Алексей, конечно, не беспочвенны, многие не востребованные жизнью ответработники захотят устроить себе в Верховном Совете санаторий, но тут уж пусть избиратели решают.

«Мысль использовать демократические процедуры для отстранения от власти бюрократов и казнокрадов, конечно, здравая. Альтернативой тут может быть только диктатура. Вот только почему он считает, что противная сторона будет сидеть сложа руки? Хотя может и не думает так, просто не считает нужным эту тему со мной обсуждать. Одно понятно, что столкновение неизбежно и Сталин к нему готовится».