Лепрозорий - страница 77
— Там тушканы, ты что, обезумела? — он судорожно нащупал рукой стул и упал на него.
— Они напали на меня. Хотели изнасиловать, — лисица закашлялась от слез. — Стащили с коня, раздели, порвав платье, — сглотнула подступивший к горлу комок.
— Какие твари могли такое сотворить? — лис шептал совсем тихо, обхватив голову руками.
— Они раздели меня, сняли с меня маску и рассмеялись, — взвыла с надрывом. Лисица теребила плащ, плечи ее дрожали, уши были прижаты к голове. — Не тронули меня. Сказали, что я им противна, — всхлипнула. — А всю еду забрали, только коня оставили.
Люцифера хохотала, упершись руками в стол, и это больно задело униженную девушку, та вспыхнула до кончиков рыжих ушей и, плача, укрылась плащом с головой. Ева попыталась, прячась за Химари, заглянуть в лицо Фенеки, но так и не смогла. Лис подскочил, как ошпаренный, и бросился с кулаками на фурию, причитая, что он крылатых позовет, у него и свисток есть на такой случай. Но когда он подлетел к маршалу, она выпрямилась и посмотрела на него сверху вниз.
— Никого ты не позовешь. Твоя надежда — если крылатые прилетят сюда сами. А свисток — просто блеф, ни один ангел не унизится до такого, — Люция, не глядя на лиса, вытащила из внутреннего кармана куртки крохотный вытянутый пузырек с запаянным горлом. Белый порошок заполнял сосуд целиком, а на дне был оттиснут ангельский герб — два крыла и диадема. Лис побледнел.
— Кто ты? — он следил глазами за пузырьком, едва дыша.
— Какая разница? Я отдам его Фенеке, если ты позаботишься о девочке из паучьего рода и тигре. Им нужна комната и еда. Согласен? — она спрятала пузырек в кулаке, заставляя хозяина дома посмотреть ей в глаза. А он уже тянул свои руки к Конфитеору.
Целый год его дочь не будет монстром. Целый год она будет счастлива.
Лисица выглядывала из-за плаща, не веря такой случайности. Ева успела разглядеть ее лицо, словно паутиной исполосованное лепрой, даже губы — сухие корочки больной плоти. Неужели и тело было таким же?
— Согласен, — лис взял себя в руки, вытер потные ладони о фартук. Но Люция кинула пузырек Фенеке и отвернулась. Лисица поймала Конфитеор и крепко прижала к груди, словно маленькая стекляшка была самым дорогим сокровищем.
— Вы кто? — Фенека спрятала дар в карман и встала. Она ждала от Люции ответа, не веря в случайности и чудеса. Ева успела разглядеть под потной сорочкой бугры лепры от груди до бедер прежде, чем девушка запахнула плащ.
— А тебе лучше не знать, ты и так рискуешь. Разве это законно — брать лекарства у незнакомцев, когда ты их не заслужила честным трудом и верой? Если ангелы узнают — тебя вздернут на виселице твои же лисы, лишь бы избежать позора, — горькая усмешка исказила лицо Люции, но никто этого не видел, она так и не повернулась.
— Зато я год буду красива и здорова, — голос лисицы был твердым и решительным. Она ловко открыла ящик с ключами и вытащила один из них. — Пойдем, девочка из паучьего рода, — поманила Еву рукой и тявкнула по-лисичьи, привлекая внимание тигра, он боднул хозяйку в бедро и неспешно поплелся за Фенекой по ступеням.
— Мы вернемся, — гарпия кивнула, не оборачиваясь, застегнула куртку и вышла за дверь.
— А ты куда? — Химари вынырнула следом.
— С вами, мне так спокойнее, — Люция пожала плечами и искоса глянула на кошку.
***
Фенека очень быстро ушла, сказав, что у нее много работы, и Еве стало одиноко и даже скучно в молчаливой тишине. Она сидела на захваченной клопами кровати и смотрела на тигра. Ей было страшно его касаться, и она просто разговаривала сама с собой, обращаясь к нему.
— Наверное, ты любишь Химари так же сильно, как я люблю Люцию, — паучонок подобрала ноги и обняла себя за колени. — Иначе, зачем бы ты пошел за ней, верно?
Тигр не отозвался на вопрос, положил морду на лапы и закрыл глаза.
— Тебе, наверное, тяжело! — спохватившись, паучонок принялась расстегивать ремешки, перекинутые через спину зверя. Стянула сверток с вещами Химари — косметикой и бельем, плотно уложенными в сероватое кимоно. Выгрузила тяжелую сумку, доверху набитую иглами, перевязанными по сотне штук. Подхватила котомку и, просунув ремешок под лапами тигра, вытащила ее, потрясла над ухом. В сумочке забренчало, и Ева, не совладав с любопытством, сунула руку внутрь. Ничего необычного — стеклянные пузыречки, слишком легкие, чтобы быть полными, трубочки, обмотанные бинтами скальпели, нитки и медальон. Паучонок без раздумий вытянула его за цепочку. Милое, потрепанное украшение — овальная плашечка из золота с крохотным замочком, истертым от прикосновений. Ева щелкнула пальцами, раскрывая кулон, и села на пол, распахнув рот от изумления.