Лес священного камня - страница 51

Нге вынес во двор маленький кувшин и поставил его в нескольких метрах от дома, а рядом разжег костер, на котором опалил приносимую в жертву курицу. Чар заставил каждого прикоснуться к трубочке и вставил ее в кувшин с рнэмом, повторяя заклинание. Танг вторил ему.

Потом он потянул немного спиртного через трубочку, заткнул ее верхнее отверстие указательным пальцем, продолжая произносить заклинания, сделал несколько шагов в сторону кладбища и сбрызнул немного спиртного из трубочки на землю. Затем он снова вставил ее в кувшин, каждый подошел и втянул один глоток. Остановившиеся у нас кули — трам — тоже поспешили хлебнуть. «Люди из леса (чужаки) боятся дурной смерти, напавшей на нашу деревню», — пояснили мне.

Рнэм получился неважный. Долитая в кувшин вода растворила соль, осевшую на стенках, и все, пройдя очищение и выпив глоток, поспешили восвояси.

30 ноября

С утра чувствовалось, что над Сар Луком нависла серьезная угроза. Стук пестов, обычно доносящийся со всех концов деревни одновременно, раздавался где-то далеко за околицей. В случае «дурной смерти» нельзя толочь рис в самой деревне, это может привлечь сонмы свирепых духов-бриенгов.

Сегодня с раннего утра старый Тоонг-Манг, старейшина клана Рджэ, пришел к Чар-Риенгу для переговоров с ним и Тангом, братом покойного. Когда я вошел, наш хозяин в который уже раз рассказывал, как он привел к себе Тиенга из Пхи Сроони, и все время повторял: «Мы не дрались и не ругались, никакого дела тут нет». Супруги спали на обычном месте, и им ничего не приснилось.

Чар сказал, что они не уйдут, а останутся жить в том же доме. Прежде вся община перебралась бы на другое место: из-за «дурной смерти» в деревне «источник мог отказаться утолять жажду». Но теперь это невозможно, жители устали строить новые дома из-за каждого несчастного случая. Чар принесет обязательные жертвы — козу и собаку, — чтобы вода утоляла жажду. К обязательным жертвам кроме них относятся: курица, утка и кошка. Утка и свинья были зарезаны накануне в воде, курица тоже, не хватало только собаки, кошки и козы.

Танг мне объяснил, что в случае естественной смерти колдуны с кладбища пожирают тело покойного и его душа отправляется в подземные миры, чтобы встретиться с душами «матерей и отцов, там под землей». Но если человек умирает насильственной смертью, дух-бриенг пожирает его тело, а душу уносит на небо и женит на одной из своих дочерей, отчего душа умершего сама становится бриенгом. Тогда-то его родственники умерщвляют собаку, свинью, кошку, курицу, и душа возвращается в подземные миры. Души убитых животных находят дочь бриенга, ставшую женой души покойного, и добиваются того, чтобы она позволила мужу вернуться в подземные миры, где душа ндриенга снова становится душой человека.

Сначала бриенг съедает душу человека, и тот умирает «дурной смертью». Естественная же смерть наступает после того, как духи съедают душу-буйвола.

«В тот вечер, когда Тиенг вращал кувшин у нас над головой, — добавил Танг, — я заметил, что он уже съеден бриенгом. Его душу съел браенг-радуга, находившийся на горизонте. Я увидел вот такое большое зарево от огня!» — он развел руки на уровне плеч.

Жизнь в деревне шла замедленным темпом. Мужчины снова занялись огородами, женщины пошли собирать лесные овощи, но все ждали жертвоприношения после «дурной смерти». Чар решил совершить его сегодня во второй половине дня, поскольку Тру и юноши вернулись. На Сар Лук наложено на семь дней табу, посторонние не имеют права приходить, а жители — выходить за пределы деревни: пятно «дурной смерти» нельзя распространять на других. У входа в деревню не поставили никакого знака, извещающего о запрете, так как слух о несчастье, как мне сказали, разнесся очень быстро. Тем не менее из Нёнг Браха пришли два парня, уроженцы Сар Лука, — посыльный Быр-Анг, сын Джоонг Врачевательницы, и Банг-Джраэ Военный, сын старой Тро. Но прежде чем вернуться домой, они помылись и обмели себя листьями