Летят сквозь годы - страница 34

Таня нахлобучила шлем и сказала:

— Нет, не к лицу нам седеть. Пусть лучше фрицы седеют. Штурман, правда? — Она обняла Веру за плечи и всем объявила: — А ведь в нашей задержке вот она виновата. Четыре раза заходили на паровоз с двумя вагонами. Заходим. Она: «бум» — сбросила одну бомбу. «Заходи, — говорит, — еще». Захожу второй раз. Ну, думаю, то была пристрелочная, а теперь сыпанет на них серию. Нет! Опять сбросила одну. Четыре раза заходила, и она все по одной бросала. Но молодец — попала прямо в паровоз.

— А почему было не заходить?! — перебила ее Вера. — Обстрела нет. Фашисты, видно, еще не успели подвезти зенитки. Вот я и целилась как хотела. Ты, Таня, не хвали меня. Если бы не ты, то не очень бы я попала. Представляешь, — обратилась она к штурману эскадрильи, — условия идеальные, как на полигоне, еще лучше даже. Высота четыреста метров. Обстрела нет. Скорость сто десять. Курс не шелохнется. Летчик мой — ас. В таких условиях — да не попасть?

Долго еще говорили, смеялись, шутили девушки. Потом Таня затянула песню, и все подхватили ее. Туман продержал на подскоке летчиц до самого утра, так и не дав возможности работать.

Осень вступала в свои права. Летчицам теперь часто приходилось проводить ночи на земле, сидя в самолетах, закрывшись чехлами от дождя. Каждый час взлетал самолет-разведчик. Все с нетерпением ждали вестей о погоде: рассеялась ли облачность на маршруте и можно ли пройти на цель?

Как радовались, когда возвращался дежурный разведчик с сообщением:

— Цель открыта. Можно выпускать самолеты!

Тут же зарокочет один мотор. Потом другой… И вот мощный рокот заполняет весь аэродром.

Вслед за подругами на боевое задание — бомбить переправу на реке Терек у станции Хамидие — вылетели и Таня с Верой. Прямо с аэродрома взяли курс на цель. По маршруту высятся хребты двух гор.

Перегруженный самолет медленно набирал высоту. Облачность исчезла, видимость хорошая. Таня озорно подмигнула светлой луне в чистом небе. Однако стоило самолету перевалить за второй хребет, как картина изменилась. Внизу — пелена низких облаков.

— Что будем делать? — спросила Вера. — Цель, наверное, закрыта.

— Сказали же, цель открыта. Пойдем и увидим сами. Что зря гадать. Смотри, какая красота! Словно на полюсе мы где-нибудь. Кругом торосы, сугробы, и сверху луна их серебрит…

В надежде, что цель все-таки может оказаться открытой, Таня продолжала полет.

Впереди по курсу забили зенитки, вспыхнули четыре прожектора и сошлись в одной точке.

— Поймали. Видишь, цель открыта, — сказала Таня. — Наши уже там.

У самого Терека облачность рассеялась, показалась извилистая лента реки, характерный изгиб берега у Хамидие. Небольшой клочок земли, примыкающий к переправе, был весь покрыт огненными вспышками. Яркие лучи прожекторов метались по небу.

Таня с Верой вошли в зону огня. Впереди над переправой, будто неподвижный, повис самолет, схваченный цепкими клещами прожекторов. Огненные шары-разрывы окружили его кольцом.

— Нужно выручать. Так и сбить могут, — сказала Таня и повернула самолет, чтобы скорее подойти к переправе.

— Бросаю САБ. Давай заходи на боевой курс! — крикнула Вера и выбросила за борт осветительную бомбу.

Два прожектора метнулись к их самолету, ослепили. Ближе, ближе за бортом рвутся зенитные снаряды. Все внимание противника сосредоточено теперь на их самолете. Зато подругам стало легче; освобожденные от прожекторов, они быстро удаляются от цели. А Макаровой туго. Десятки снарядов пытаются настигнуть, уничтожить самолет. Летчик маневрирует, перекладывает с одного крыла на другое. То короткой, то длинной змейкой, то горкой ускользает от снарядов, упорно приближаясь к переправе. Чтобы лучше прицелиться, ослабить свет прожекторов, Вера сбрасывает второй САБ и подает команду:

— Курс триста двадцать. Еще право. Хорош! Так держать!

Тридцать, сорок секунд длится прицеливание. Летчик все это время строго выдерживает режим полета: скорость, высота, курс — необходимые условия для меткого сбрасывания бомб. Именно в эти секунды зенитчики ведут по самолету прицельный огонь. И чаще всего попадают. Тане приходится призвать на помощь всю свою волю, чтобы перебороть инстинкт — рука так и тянется отвернуть самолет от надвигающейся опасности. Таня заставляет себя забыть об опасности. Все внимание только приборам — курс, высота, скорость. Курс, высота, скорость.