Лич из Пограничья - страница 9

— Я уж и сама поняла, — призналась девушка, после чего добавила шепотом. — У этой штуки зубищи в мою ладонь длиной и пасть огромная. А силища! Она меня как пушинку наверх подкинула…

— Странно все это, — отозвался Моа. — Монстры и чудища обычно ощущаются яснее. Их дух ни с чем не спутаешь, а эта твоя зверюга неприметная. Будто ненастоящая.

— Ну, не могла же она нам двоим привидеться? — задумалась Има.

— Не могла, — с уверенностью поддержал ее лич.

Они долго шли в темноте.

Наконец, за лесом колонн обнаружился тупик.

— Что там? — спросила Има.

— Двери, — ответил Моа, обследуя на ощупь стальные скобы.

Засовы, прежде убранные в них, изломанные валялись на полу под ногами. Эти двери, поставленные, чтобы сдерживать кого-то, находящегося по ту сторону, уже давно не выполняли свою задачу. Все, кто желал выйти — давно вышли из-за них…

— Это, наверное, склеп Герцога и есть, — предположила девушка.

— И хорошо. С ним тоже нужно разобраться.

Моа толкнул дверь ногой и тут же зажмурил единственный глаз. Все открывшееся пространство полнилось светом. Его рождали пушистые комья белесого мха, торчащие из трещин в стенах. После непроглядной темноты даже это тусклое свечение показалось ослепляющим.

Когда глаза немного привыкли к свету, лич и его спутница вошли в небольшой зал с захоронением в центре. Огромная плита, расколотая надвое, должна была закрывать саркофаг, но теперь одна ее половина съехала на сторону, а вторая и вовсе валялась поодаль, разломанная на мелкие части. В дальнем темном конце помещения находилась винтовая лестница. Закручиваясь тугой спиралью, она врезалась в скрытый мраком потолок — там светящийся мох не рос.

Има привстала на носки, чтобы не подходить слишком близко, и заглянула через край саркофага.

— Пусто, — сообщила разочарованно. — Ни Герцога, ни сокровищ.

— Тут твой Герцог, не переживай, — успокоил ее Моа. Он прислушался чутко и огляделся по сторонам. — Где-то совсем рядом. Вон там.

Има тоже уже поняла — где. С потолка посыпалась земля. Зашаталась старинная лестница. В тишине громом грянули шаги. Бум-бум-бум — по ступеням. И от каждого такого шага, как волны, эхо — прыгает по подземелью, затихая за дальними колоннами…

— Медленно идет, — заметила девушка, предусмотрительно отступая от саркофага.

— Не покупайся на его неспешность. Просто не торопится никуда — он, ведь, хозяин в этом подвале, — предупредил лич.

Моа оказался прав. Спустя секунду, склеп огласился яростным криком, в котором едва ли можно было опознать голос человека. Лестница дрогнула, и с высоты, с невидимых верхних ступеней, в центр склепа спрыгнул огромный мертвяк. Он поднялся во весь свой почти двухметровый рост и двинулся на незваных гостей. Его лицо было промято и изорвано — видимо, упавшим в саркофаг острым осколком плиты. Клочья грязно-желтых волос мотались из стороны в сторону. Остатки раздавленного носа трепетали, затягивая запах нарушителей спокойствия. То, что осталось от одежды, — все старомодное, по краям обгнившее, но дорогое — выдавало в явившемся неупокоенном полноправного хозяина этого места.

— Точно, Герцог! — громко выдала Има, скорее восхищенно, чем испуганно.

— Вижу, — согласился Моа, — а выход, похоже, за его спиной. Думаю, эта лестница ведет наружу. — Он поднял меч и уложил клинком на плечо, поджидая врага. — Спрячься куда-нибудь и не высовывайся, — посоветовал Име.

— Куда же тут спрятаться? — в недоумении уточнила девушка. — Тут ни одного угла…

— Когда мертвяк ко мне вплотную приблизится, уйди от него за саркоф…

Герцог напал в ту же секунду, не дав личу договорить последнее слово. В руках неупокоенного гиганта блестел клинок, неподобающе изящный, с изогнутой в крюки гардой и витиеватой «корзиной» на эфесе. Когда его сияющая сталь сомкнулась со сталью меча Моа, под ноги противникам посыпались искры. Две тени, рожденные бледным светом мха, раскинулись по сторонам и снова сошлись.

От ударов мечей звенело в ушах. Мертвяк теснил Моа к дальней стене. Не успокоился, пока не прижал к ней. Тут же несколько камней выпало из кладки наружу. Из образовавшейся дыры, покрытая слизью с налипшими на нее моховыми клочьями, высунулась мертвая конская голова и, свирепо захрипев, впилась зубами личу в плечо. Доспех не прокусила, но задержала руку, ослабив удар. Оружие Моа скользнуло по чужой стали — съехало под гарду вражеского клинка. Герцог только того и ждал — поворотом кисти завел лезвие меча Моа под один из образовывающих гарду крюков, заблокировав намертво.