Ловушка для беглецов - страница 5

— Что там? — постучал в мою пятку Фимка.

— Пока ничего не вижу, — прошептал я. — Надо внутрь залезть. Давай за мной. Только тихо.

После яркого света улицы на чердаке показалось мне темновато, хотя и видно было, что он большой и длинный. Толстые бревна, невысоко приподнятые от пола, перегораживали чердак на загоны. От этих бревен вверх шли тяжелые стропила, которые поддерживали накаленную солнцем крышу. Почти в центре чердака темнела широкая печная труба. Пол, посыпанный черным шлаком, тоненько поскрипывал под ногами. Валялись разломанные корзины, ящики, доски, тетради — много всего, сразу не разглядишь, потому что углы чердака тонули в темноте. Пахло сухим деревом и старой бумагой.,

Мы стояли у двери, на всякий случай рядом с лестницей, и мне не очень-то хотелось уходить от нее. Солнечные лучи, пробиваясь в раскрытое окно, пыльными снопами висели в воздухе. Они казались плотными, тяжелыми и закрывали от нас противоположную сторону.

— Кажется, никого, — прошептал Фимка.

— Кажется… — ответил я. — Интересно, он видит нас сейчас?..

— Ты думаешь, что это «он»?

Я не стал отвечать на глупый вопрос. Какое сейчас имеет значение, «он» это или «они», главное, что мы на чердаке, а еще ничего не ясно.

— Ну что? Дальше идем или как?

— Лучше постоим… немного, — ответил Фимка.

Я согласился. Не стоило отходить от лестницы. Когда не — знаешь, откуда и чего ждать, на всякий случай надо иметь пути к отступлению.

Мы постояли, прислушиваясь и приглядываясь, но ничего особенного не заметили. В окно, правда, влетел голубь и, мелькнув в лучах солнца, сел куда-то вниз. Но голуби везде летают — подозрительного в этом ничего не было. Даже наоборот, если он спокойно влетел, значит, ему нечего бояться, значит, там, на противоположной стороне, может, никого и нет.

В общем, не знаю, как бы мы с Фимкой поступили дальше, если бы в этот самый момент не услышали снизу, с улицы, крик:

— Разбойники! Идолы окаянные! Когда же управа-то на вас найдется! Черти полосатые! Ну, я вам сейчас. Я вам сейчас зада-а-ам!!!

— Дядя Вася! — побледнел Фимка.

Я выглянул в дверь и тоже струхнул. К лестнице тяжело, но быстро приближался дядя Вася, фабричный сторож. В руке он держал знаменитую берданку, которой боялись все поселковые мальчишки, потому что она была заряжена солью. Заметив меня, он потряс берданкой в воздухе и прибавил ходу. Я совсем не знал, что делать. Дядя Вася — это мы знали точно — был пострашнее десятка таких вот полутемных чердаков.

Фимка рванулся к двери:

— Бежим!

Я схватил его за руку.

— Не успеем.

Мы услышали, как сторож подбежал к лестнице и медленно стал подниматься.

— Куда же мы теперь?! — заметался Фимка.

— Давай за трубу, — сообразил я, и мы, перепрыгивая через бревна, ринулись к противоположной стороне. Добежав до трубы, мы упали прямо на грязный шлак и залегли.

Слышно было, как испуганный нами голубь метался по чердаку, дотом я услышал, как дядя Вася, пыхтя и откашливаясь, добрался до верха и пробормотал:

— Я вам… сейчас всыплю, черти усатые!.. И по первое, и по последнее число!

По сильному скрипу я понял, что он распахнул чердачную дверь:

— А ну! А ну выходи по одному. Кому говорю?!

Мы с Фимкой почти не дышали.

— А-а! Спрятались. Ну и дело. Только от меня не спрячешься. Я и не таких пронырливых ловил. Спымаю, спымаю… Не те года, чтобы в кошки-мышки с вами играть. Я вот сейчас лестницу заберу… Слышите?!

Мы, конечно, не дураки — молчали, а дядя Вася продолжал:

— Знаю, что слышите. Я что говорю-то, лестницу сейчас заберу. А вы посидите тутося, подумайте — можно ли государственную лестницу без спроса брать али не можно. А я рядом, внизу на бревнышках покурю. Как чего надумаете, так сразу и кричите: «Дядя Вася, прости, мол». Я прощу. Только уши накручу, чтоб по чердакам не лазили. Все. Счастливо оставаться.

Мы услышали, как сторож, кряхтя, спустился вниз, потом оттащил лестницу и она с громким шлепком упала на землю.

— Вот так влипли!.. — выдохнул я и прислонился спиной к трубе. — Чего лежишь? Поднимайся! — И я потянулся к Фимкиному плечу, чтобы толкнуть его, но рука моя застыла на полдороге.