Лучше умереть - страница 25

  — ОТВЕТИТЕ МНЕ , — снова закричал Норимов.

  Виктор сделал.

  ТРИНАДЦАТЬ

  'Хорошо.' Виктор кивнул. «Для Элеоноры».

  — Спасибо, — сказал Норимов, слова вырвались из него в порыве тяжелого вздоха. 'Спасибо.'

  «Не благодари меня. Я делаю это для Элеоноры.

  — Меня не волнует, почему ты это делаешь. Только то, что ты есть.

  — Где Жизель?

  Норимов покачал головой. — Я… я не знаю. Насколько мне известно, она живет в Лондоне.

  — Насколько вам известно?

  — Она не разговаривала со мной много лет, и я не знаю, где она. Я пытался связаться с ней сразу, но я не могу связаться с ней. Она пропала.

  «Тогда вам нужно учесть, что она, возможно, уже мертва».

  — Нет, — прошипел Норимов сквозь зубы. 'Еще нет. Она еще жива, я знаю. Если бы те ублюдки, которые прислали мне эту фотографию, убили ее, они бы отправили мне по почте коробку с ее сердцем. И если бы она была у них, я бы уже получил кадры, на которых они ее пытали. Пока этого не произошло, я должен верить, что она где-то рядом и в порядке».

  — Как я должен защищать ее, если ты не знаешь, где она?

  — Ты можешь выследить ее, Василий. Я знаю, что ты можешь. Даже самые неуловимые цели не могли спрятаться от вас, когда вы чувствовали их запах. Отправляйся в Лондон и найди мою дочь раньше, чем эти звери».

  Виктор кивнул. «После того, как я это сделал, я больше никогда не хочу слышать о тебе».

  'Конечно. Все, что вы хотите. Пожалуйста, помогите моей дочери.

  — Я полечу первым рейсом утром. Дайте мне номер, по которому я могу связаться с вами. Я буду информировать вас, как только узнаю что-нибудь».

  — Да, да. Абсолютно. Мы сделаем это по-твоему.

  — Расскажите мне, что именно произошло с тех пор, как вы получили угрозу.

  «Как только фотография прибыла, я отправил одного из своих людей в Лондон. Он искал Жизель последнюю неделю, но он силовик, а не детектив. Когда вы приедете, он может помочь вам. Он встретит вас в аэропорту. У меня есть место, где ты можешь остановиться. Все будет обеспечено для вас.

  'Нет. Я сделаю свои собственные приготовления. Вы можете дать мне его номер, и я свяжусь с ним, когда приеду».

  — У тебя нет причин беспокоиться обо мне или моих людях.

  — Думаешь, я согласился бы найти Жизель, если бы беспокоился?

  — Тогда зачем такие меры предосторожности?

  — Потому что без них я был бы мертв.

  Норимов выслушал, потом кивнул. — Конечно, я понимаю. Я могу дать вам денег, чтобы помочь с вашими расходами. Я не знаю, сколько времени это займет. Я не хочу, чтобы вы расплачивались из-за меня.

  — Я делаю это не для тебя, помнишь?

  — Я вряд ли забуду. Если бы Элеонора была здесь, она бы настояла, и ты взял бы деньги вместо того, чтобы обижать ее.

  Норимов полез в пальто. У него был завернутый в термоусадочную пленку блок стодолларовых купюр. С первого взгляда Виктор понял, что в кирпиче сто купюр. 'Чисто.'

  — Как бы то ни было, — сказал Виктор. — У меня нет столько наличных.

  — На ваше усмотрение, — сказал Норимов, снова убирая кирпич.

  — Ты понимаешь, что она уже может быть у них? Возможно, они сохранят ей жизнь, пока контрабандой переправляют обратно в Санкт-Петербург. Так лучше использовать рычаги, и здесь они наиболее сильны. Вот что я бы сделал. Я бы позвонила тебе и заставила бы ее кричать в трубку, чтобы ты спас ее, и я бы сказала, чтобы ты пришел один — и ты бы это сделал.

  Норимов закрыл лицо руками. «Несмотря на все мои преступления, я никогда не был таким садистом. Я больной ягненок, окруженный волками, потому что мое сострадание — слабость. Иронично, потому что моя преступность породила ненависть Жизель ко мне. Если бы я был более жестоким, сейчас она была бы в безопасности.

  — Почти наверняка, — согласился Виктор. — Ты забыл первое правило.

  Русский уставился на него, с красными глазами и слабым. «Выживание превыше всего. Я знаю. Я забыл. Я позволил себе жизнь. Но стоит ли, Василий? Достаточно ли выжить?

  Виктор подумал обо всех виденных им трупах; все мертвые лица тех, кто не смог выжить, потому что вместо этого выжил он.