Лунная дорожка счастья - страница 53
Глава тринадцатая
Барт смотрел на Кристину, удивляясь той волне нежности, что охватила его. Она свернулась в кресле в таком глубоком сне, что его приход не пробудил ее. Барт заметил, что она умылась, и его рука непроизвольно дернулась, словно он мог стереть синяк с ее щеки.
Они с Фарренсом больше ничего не нашли у индейской пещеры. Никаких доказательств, указывающих на то, что смерть мексиканца была не просто несчастным случаем в горах. Но тревога не покидала Барта, хотя он и пытался избавиться от нее.
Из Стоун Хауса доносился лай Горниста, и все выглядело как обычно. Однако Барту не нравилось, что Кристина вернется туда к ночи. Он решил убедить ее остаться в лесничестве, но Фарренсу об этом ничего не сказал. У главного лесничего были старомодные представления о собственности и репутации подчиненных. Он только попросил Фарренса отвезти его в Лост Хорс.
Сейчас Барт думал, сможет ли он отнести Кристину в спальню, не разбудив. Более всего она нуждалась в отдыхе, в отдыхе и защите.
Но словно почувствовав его присутствие, глаза ее раскрылись и губы встрепенулись в легкой мягкой улыбке.
— Барт, — шепнула она, — я рада, что ты вернулся.
Он тоже улыбнулся.
— А я рад, что ты немножко поспала.
Она потянулась и испуганно охнула от болезненных ощущений. Воспоминание о том, что произошло, тенью легло ей на лицо.
— Антонио? — спросила она быстро.
— Ты оказалась права. Это, должно быть, случилось моментально, шея сломана. Никто не смог бы ничего сделать для него.
Она вяло кивнула.
— Если б только я не предложила идти туда — забираться поверх пещеры. Я ведь знала, что там нет ограды.
— Это могло случиться где угодно, на любой скале. Это не твоя вина. Он не должен был делать этого. Не должен, если думал об опасности.
— Я знаю, но…
Ее чувство вины было естественной реакцией. Ведь последствием каждой трагедии всегда бывает «если бы…» Барт знал это по себе… если б только он приложил больше усилий, чтобы пораньше поговорить с Альварадо, все можно было бы предотвратить.
Барт посмотрел на ее несчастные глаза и подумал: «А насколько серьезен был ее интерес к Альварадо?». Эта непрошенная мысль отвлекла его.
— Я хочу приготовить тебе поесть. Ты должно быть уже здорово голодна.
Он быстро подогрел суп, приготовил тосты и чай, проигнорировав вначале ее заявление о нежелании есть, а затем ее предложение помочь.
Кристина ела, удивляясь своему внезапному аппетиту.
— Ты ловко управляешься на кухне, Барт.
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Холостяк должен уметь себя обслуживать.
— Ты никогда не был женат?
— Один раз, из этого ничего не вышло. — Под ее сочувственный вздох он добавил: — Это давно уже меня не беспокоит. — И переменил тему. — Кристина, я думаю, лучше бы тебе остаться на ночь здесь. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна в Стоун Хаусе.
Она быстро взглянула на него:
— Твои подозрения не исчезли? Ты что-нибудь нашел?
— Нет, — признался он, — всего лишь предчувствие, от которого не могу избавиться.
Кристина и сама не могла избавиться от необъяснимого ощущения опасности, но она намеренно спокойно сказала:
— У меня есть Горнист, я и не буду одна. — Она резко отставила чашку. — Бедный Горнист, ему нечего поесть. — Она взглянула на часы и только сейчас увидела, что стекло на них разбито. — Который час, Барт?
— Четверть десятого.
— Бедный пес умирает от голода. — Она поднялась.
Барт тоже поднялся.
— Я могу покормить его. Он меня любит и, я думаю, пустит в дом.
— Нет, — решила Кристина, — он без меня будет несчастен. Я и так слишком часто оставляла его одного на этой неделе.
Барт удивился тому, что не заметил раньше: до чего решительными и твердыми могут быть линии ее губ. И он испытал совершенно дикое желание схватить ее и поцеловать эти упрямые губы. Но сдержал себя и лишь покачал головой.
— Ты можешь быть сильной женщиной, Кристина Вилз.
И объяснил, что оставил свой грузовик у Стоун Хауса с тем, чтобы отвезти ее домой утром, как он надеялся, или сейчас, если она так настаивает. Линия ее подбородка смягчилась.
— Я очень ценю твое внимание, Барт.
В «шевроле» Барт положил на сиденье второй портативный радиопередатчик.