Лунный камень - страница 39

– Да, я сниму с них ошейники, – ответил я, – и дам им побегать ночью, если они что-то почуют.

– Хорошо, – кивнул мистер Франклин. – Завтра решим, что делать, – утро вечера мудренее. У меня нет желания пугать тетушку без очень веских на то оснований. Спокойной ночи, Беттередж.

Он выглядел таким бледным и усталым, когда прощался со мной и брал свечку, чтобы пойти наверх, что я осмелился предложить ему выпить на ночь глоток бренди с содовой. Мистер Годфри, подойдя к нам из другого конца зала, поддержал меня и голосом, полным дружеского сочувствия, но настойчиво порекомендовал ему выпить что-нибудь, прежде чем ложиться спать.

Все эти незначительные мелочи я упоминаю только лишь потому, что после всего увиденного и услышанного в тот день мне было приятно заметить, что наши два джентльмена остаются в хороших отношениях. Словесная перепалка (услышанная Пенелопой в гостиной) и соперничество за благосклонность мисс Рейчел, похоже, не привели к серьезной размолвке. Однако же они оба были люди светские, сдержанные, а люди, имеющие высокое положение, отличаются тем, что они гораздо менее склонны к ссорам, чем простолюдины.

Мистер Франклин отказался от бренди и пошел наверх с мистером Годфри, их комнаты находились по соседству. Однако на площадке то ли кузен все же уговорил его, то ли он, как обычно, изменил решение.

– Может быть, мне ночью захочется выпить, – крикнул он сверху мне. – Пришлите бренди в мою комнату!

Я поручил Сэмюэлю отнести бренди, а сам вышел из дома и спустил собак с цепи. Потеряв голову оттого, что им дали свободу в такое позднее время, они начали радостно прыгать на меня, как щенки. Впрочем, дождь скоро остудил их веселье. Полакав воды, они забрались обратно в свои конуры. Возвращаясь в дом, я заметил на небе признаки того, что погода может измениться к лучшему. Но пока лил сильный дождь, и земля превратилась в настоящую кашу.

Мы с Сэмюэлем, как обычно, обошли дом и заперли окна и двери. Я лично сам все проверил, не доверяя в этот раз своему помощнику. Все было надежно закрыто и заперто, когда я уложил свои старые косточки в кровать где-то между полуночью и часом ночи.

Наверное, тревоги прошедшего дня не прошли даром, ибо меня коснулся недуг мистера Франклина – заснуть мне удалось лишь под утро. Пока я бодрствовал, в доме было тихо, как в могиле. Ничто не нарушало тишины, кроме плеска дождя и вздохов поднявшегося к утру ветра в ветках деревьев.

Примерно в половине восьмого я проснулся и открыл окно навстречу приятному солнечному дню. Часы пробили восемь, и я уже шел посадить на цепь собак, как вдруг у меня за спиной на лестнице послышался шорох юбок.

Я повернулся и увидел Пенелопу, которая неслась ко мне, как сумасшедшая.

– Отец! – закричала она. – Скорее, идемте наверх! Алмаз исчез!

– Ты с ума сошла? – спросил я.

– Исчез! – повторила Пенелопа. – Исчез, и никто не знает как! Пойдемте, сами увидите.

Она потащила меня за собой в гостиную ее молодой хозяйки, ведущую в ее спальню. Там, на пороге спальни, стояла мисс Рейчел с лицом почти таким же бледным, как ее белый пеньюар. Дверцы индийского шкафчика были распахнуты настежь, а один из ящиков торчал, выдвинутый на всю длину.

– Смотрите! – сказала Пенелопа. – Я своими глазами видела, как мисс Рейчел вчера вечером положила алмаз в этот ящик.

Я подошел к шкафчику. Ящик был пуст.

– Это правда, мисс? – спросил я.

С лицом, не похожим на ее лицо, голосом, не похожим на ее голос, мисс Рейчел повторила слова моей дочери:

– Алмаз исчез.

С этими словами она шагнула в спальню, закрыла и заперла дверь.

Не успели мы опомниться, как появилась миледи, которая услышала мой голос в гостиной дочери и зашла справиться, что случилось. Новость об исчезновении алмаза ее потрясла. Она тут же постучала в дверь спальни мисс Рейчел и потребовала, чтобы дочь впустила ее. Мисс Рейчел открыла ей дверь.

Тревога, разнесшаяся по дому со скоростью пожара, тут же охватила наших джентльменов.

Первым из своей комнаты вышел мистер Годфри. Услышав о том, что случилось, он в недоумении всплеснул руками, что говорило не в пользу его душевной твердости. Мистер Франклин, на спокойный, взвешенный совет которого я рассчитывал, услышав в свою очередь новость, оказался так же беспомощен, как и его кузен. Каким-то чудом ему удалось наконец хорошенько выспаться, и эта непривычная роскошь, как он сам выразился, вызвала у него какую-то заторможенность ума. Однако, после того как мистер Франклин выпил чашечку кофе (он, по заграничному обычаю, всегда пил кофе за пару часов до завтрака), в голове у него прояснилось, его здравомыслящая сторона вышла на передний план, и он взял дело в свои руки, решительно и умно.