Львёнок, который хотел выжить - страница 12
Я подняла вилку и захватила большой кусок омлета. О Боже… и все святые угодники вместе с ним, как же долго я не ела такую домашнюю еду. Она отдаленно напоминала о той прошлой жизни, которая когда-то у нас у всех была и в которую мы уже никогда не вернемся.
Мне потребовалось совсем немного времени для того, чтобы опустошить свою тарелку. Его удивление — а, по-видимому, наблюдал он за мной все это время, так и держа ложку на весу, — сменилось понимающей улыбкой. Одобрительно покачав головой, он придвинул ко мне свою порцию, встал, похлопал себя по животу… Кстати, на его корпусе было вроде какой-то костяной защиты, она состояла из нескольких равных, уменьшающихся к низу отсеков. Но точнее разглядеть я не успела, потому что он продолжил:
— Настоящему воину достаточно лишь одной маковой росинки, чтобы насытить свое тело, покуда дух его крепок — дух его питает, — он поднял указательный палец вверх, закрыв при этом глаза, старательно кого-то пародируя. Кого — непонятно, но выглядело это весьма забавно. Тут в его лицо прилетело полотенце, так внезапно прервав игру кухонного актера.
— Пошли уже, придурок, — грубое массивное существо, небрежно бросив свою опустевшую миску в раковину, многозначительно хрустнуло позвонком на шее, опасно, с ухмылкой оскалилось и с каким-то особым значением добавило моему жизнерадостному кормильцу: — сегодня ты со мной в паре.
— Ну, Ра-аф, — жалобно простонав в спину своему уходящему… коллеге? — он попросил: — Давай только не как в прошлый раз? Ра-аф…
Но ответа не последовало, тот уже скрылся за дверью, выйдя из транспорта.
— Увидимся, детка! — Майки подорвался к открытому проему, на бегу вполоборота подмигнул мне напоследок и выпрыгнул из передвижного дома.
Как же быстро меняется у него настроение… Он самый маленький в этой компании. Это было не только видно, но еще и чувствовалось. Этот беззаботный открытый наивный взгляд, как у щеночка, заставлял довериться. Может, тут, среди них четверых, он тоже слабое звено?
Слабые, так уж выходило, всегда тянулись друг к другу. Так было проще выжить. Так было понятнее — кто свой, а кто чужой. Когда ты такой не один, легче терпеть.
Говорят, у крыс так же: группа делится на лидера, на сильных, которые подчиняются лидеру, и на слабых. Их кусают, обижают, не берут в расчет. Слабыми всегда можно помыкать. Слабыми всегда можно пожертвовать. Слабые — бесполезные. И люди в этом вопросе недалеко ушли от животных.
— Ты уже проснулась, — ласково констатировала девушка, взбираясь на высокую ступеньку этого дома. Она была хрупкая, с теплыми серыми глазами, и всю красоту ее белого лица обрамляли пшеничного цвета волосы. Сложно сказать, сколько ей было на вид лет. Она не была молода, в ней не было этой юной припухлости лица, которое не скрашивалось ни одной мимической морщинкой. Это был скорее тот самый идеальный возраст между тридцатью и тридцатью пятью, когда лицо преобразуется в самый пик своей красоты. Я помню маму в этом возрасте. После никого красивее нее я не видела, хотя, пожалуй, так о своей матери думает каждый ребенок. Да, но она действительно была очень красивая, к тому же она была сильная и смелая. Не такой, как ее львенок, который был совсем не похож на нее.
Сьюзан прошла мимо меня, присела напротив, улыбнулась и указала на тарелку в моих ладонях, добавив: — Ешь.
Дважды просить не пришлось, каша, щедро политая медом, с неимоверной скоростью моего поглощения исчезала на глазах.
— Бедный ребенок… — ее проницательный задумчивый взгляд скользил по моему лицу и телу, — ты, наверное, была еще подростком, когда все это произошло. — Ее слова были скорее не вопросом, а сделанным заключением.
Правда, ребенком я себя не считала уже давно. Обстоятельства заставляли меняться. Иначе было просто никак. Непрошеные картины прошлого всплывали в памяти.
Мне было четырнадцать, когда все это только началось.
Начало — оно не всегда предсказуемо. Кто бы мог подумать, что такая простая на вид простуда, какой-то очередной штамм вируса, обернется таким кошмаром? В мире не сразу поняли, что происходит. Да, поначалу тревожила повышенная смертность, но это списывалось на допустимые погрешности в статистике. Со временем жертв этой болезни становилось все больше, больше и больше. В короткие сроки пандемия накрывала уже целые континенты.