Люби меня - страница 67
День не мог пройти лучше, и я не могу дождаться, чтобы показать Вону Рождественский подарок, который надену сегодня вечером.
Глава 20
Вон
— Помедленнее, детка. Я пока не хочу кончить.
Моя девушка игнорирует меня и продолжает ездить на мне жёстко и быстро. Мои яйца напрягаются, и я упираюсь пятками в матрас, чтобы перевернуть нас. Рейн визжит и тянет мою голову вниз, так что её рот оказывается на моём, прежде чем я успеваю вздохнуть. Её ноги сжимаются вокруг моей поясницы, и, находясь подо мной, она прижимает свой клитор ко мне и трётся, пока я медленно двигаюсь в ней.
— Быстрее, Вон.
— Посмотри на меня, Рейн.
Она открывает глаза, и похоть в них заставляет мой член дергаться внутри неё. Я вообще не ускоряю темп, но после того, как выхожу до конца, я вонзаюсь в неё сильнее и глубже, чем когда-либо. Я мог бы делать это вечно. Нет ничего более приятного, чем быть с ней. Любое предвзятое представление о том, что такое любовь, было полностью уничтожено. То, что с ней, это и есть любовь. Вот каково это — любить кого-то больше, чем самого себя. Знать, что ты сделаешь что угодно, станешь кем угодно и рискнешь всем, лишь бы увидеть её улыбку.
Рейн поворачивает голову, чтобы глотнуть воздуха.
— Не могу ждать.
— И не надо, — мой рот нависает над её, потому что я хочу всю эту девушку, когда она подходит ко мне. Я хочу её вздохи, её ногти, я хочу утонуть в ней. Когда её стенки сжимаются вокруг меня так сильно, что я тоже захлёбываюсь, мы кончаем одновременно, я запоминаю, каково это. Как колотится её сердце рядом с моим. То, как её глаза наполняются непролитыми слезами. Я слушаю, когда её рот раскрывается и звуки удовольствия вырываются наружу, говоря больше, чем когда-либо могли сказать слова.
Опускаюсь на Рейн всем своим весом, и она проводит пальцами вверх и вниз по моей спине.
— Чёрт.
Я перекатываюсь на спину и сбрасываю одеяло, запутавшееся в наших ногах.
— Весёлого рождества.
Я смеюсь и наклоняюсь над кроватью, чтобы поднять клочок красного кружева, который был у неё под одеждой, и швырнуть в неё.
— Никогда не выбрасывай их.
Её смех чертовски красив.
— У меня есть такие же в чёрном цвете.
— Ты удивительная, детка.
— Не я, — Рейн поворачивается и подпирает голову подушкой. — А ты. Не знаю, как мне так повезло, что ты меня любишь.
— Это мне повезло, дорогая.
— Я не собираюсь спорить с тобой о том, кому из нас повезло больше, потому что это, безусловно, я. Что я собираюсь сделать, так это закрыть глаза и заснуть, потому что я устала.
Я спрыгиваю с кровати и беру полотенце из ванной, затем возвращаюсь и вытираю её, прежде чем выключить свет и обнимать Рейн, пока она не засыпает.
Как только понимаю, что она уснула, я убираю руку и тихо встаю с кровати. Натягиваю баскетбольные шорты и включаю свет в коридоре, выходя из спальни.
Мои шаги не замедляются, пока я иду к столику у окна. Сажусь и поворачиваю диск, чтобы зажечь верхний свет. Стопка конвертов смотрит на меня, и я поднимаю их. Пробегая пальцами по их углам, я киваю себе и встаю, чтобы выбросить их в кухонный мусор. Как только крышка закрывается, я возвращаюсь к столу.
На чистом листе бумаги карандашом я рисую овал. Закрываю глаза, представляя себе лицо Рейн и тщательно прорисовываю каждую красивую веснушку, каждую морщинку и чистую любовь, которую источают её глаза.
Когда она пригласила меня на Рождество, я не был уверен, что хочу поехать. Никогда раньше не отмечал праздников, но знал достаточно, чтобы понимать, что это большое событие для многих семей. Всё было прекрасно, пока мы не сели открывать подарки. Я подарил её родителям по небольшому подарку: папе — коллекцию редких сортов виски, а маме — вазу ручной работы из художественной студии внизу.
Я ничего от них не ждал. По мере того как куча становилась все больше, я начинал беспокоиться. Я никогда не нервничаю, но был вне себя. Это было почти слишком, и мог поклясться, что Рейн знала. Но я не хотел, чтобы она чувствовала себя плохо, поэтому продолжил. Когда её отец назвал меня сыном, что, я знаю, не имеет большого значения для большинства людей, я едва не расплакался, как девчонка.