Любовь с алкоголем - страница 45

Большая и скуластая Славица и без записанного в книжке адреса хорошо знала, где находились студии МГМ[42]. Напротив размещался гараж, авторемонтная мастерская, принадлежавшая когда-то Славкиному мужу. Последнему. Муж в ремонте автомобилей ничего не понимал. Он владел. И Славица владела. То есть раз в неделю заезжала в этот пыльный и шумный гараж и, посидев в офисе полчасика… уезжала. В общем-то муж ее тоже в основном проводил время в офисе, а не под автомобилями. Поэтому, видимо, и поменял уже третью, что ли, мастерскую. В свои наезды владелицы, Славка всегда думала, что какой-то есть смысл и насмешка в том, что всего вот через дорогу, напротив, МГМ студия, иной мир… а она сидит в гараже. Ну вот, теперь она шла в студию, в личное бунгало мистера Брокколи.

Гигантский паркинг был расчерчен на отсеки, и в некоторых были отпечатаны номера, а в других фамилии. Пришлось долго искать незарезервированное место, и оно оказалось далеко от бунгало мистера Брокколи, которого все, конечно, знали здесь. А Славка нет. Паркинг продувало ветром. В каждом порыве было дыхание жаровни, будто лицо приближалось к духовке. Волосы лениво путались, как и макушки пальм — лениво откидывали сухие свои шиньоны. Была поздняя осень. Но об этом скорее оповещала одежда некоторых женщин — они надевали сапоги. Славка вечерами — норку. Но в этом проявлялась двойственность ее. С одной стороны — вот, норка, значит, не лето, осень и зима, значит. Будто оповещала она, да и себе напоминала. А с другой, шокировала — вот, норка! В то время как все попрятали свои норки в камеры хранения, демонстрируя этим заботу о животных.

В приемной бунгало все ходили на цыпочках и разговаривали шепотом. Здесь были тетки с Мак-Каден плэйс, но и тетки местные. Они бесшумно пробегали коридор и бесшумно скрывались за дверьми, так же бесшумно из-за них появляясь. «Ты урожденная из Восточной Европы, да?» — спрашивали они. «Ты не русская?» — переспрашивали другие. Одна из теток взяла фото Славицы, передала другой, и та, в свою очередь, как по цепочке, вручила их третьей, высунувшейся из-за двери. Затем из-за двери показалась Джин — «Пожалуйста», — сказала она и открыла дверь на вытянутую руку, не выпуская из руки дверной ручки. Будто боясь, что вместе со Славицей кто-то еще, посторонний, непредвиденный! успеет забежать к мистеру Брокколи.

Славица вошла и, сделав пару шагов, оказалась на центральной ковровой дорожке, ведущей к мистеру Брокколи. Вот она пошла по ней к окнам, спиной к которым, за большим столом, в кресле с высокой спинкой, сидел невероятно толстый мужчина.

— Мистер Брокколи, — семенила рядом со Славкой тетка. — Это Славица. Уроженка Белграда… Вам будет интересно взглянуть… — она передала фотографии другой тетке, отклеившейся будто от стены, и та вручила их Джин, и только она уже понесла их к столу.

Мистер Брокколи еле-еле приподнялся и протянул короткую руку Славке. То есть рука, наверное, была нормальной, но из-за невероятной его толщины она казалась коротенькой, толстое тело ее будто не пускало, не давало вытянуться.

По левую руку от мистера Брокколи стояла девушка. Она же была на фотографиях в рамочках, толпящихся на отдельном столике. Мистер Брокколи тяжело дышал и поскорее сел обратно в кресло. «Как можно столько жрать, чтобы так страдать?!» — Славка, улыбаясь, тоже села в кресло напротив. Джин разложила перед мистером Брокколи фотографии.

— Я был не раз на Адриатике. И в Дубровнике, конечно. Райский уголок… Печальные, конечно, времена сейчас… Не для туризма и путешествий…

«Прямо, печально Вам… Вас так же всех и возят туда, как туристов, посмотреть…» — Славка печально улыбалась, ничего не говоря, боясь своим акцентом навредить.

— Еще я был в России. О, давно… С моей дочерью… Это моя дочь, — Мистер Брокколи указал на девушку на фотографиях; сейчас она несла ему стакан воды. — Я хотел там, в Москве, заснять русских женщин, работающих на дороге. Ну, они там что-то делали с трамвайной линией. Но милиционер не разрешил. Камеру хотел отобрать! Да, побоялись, что я увезу такие кадры… О, как они тяжело работали, эти женщины! Большие. Не как вы, а сильные. Вы очень красивая женщина.