Любовь, смерть и котики - страница 16
У капитана временно отлегло от сердца - его пока что в измене не подозревают. Он быстро перебрал в уме несколько вариантов, и отдал новый приказ. Возможно, не самый удачный, но ничего лучше в настоящий момент он не придумал:
- Рулевой! Машина полный СТОП!
- Что... - начал было комиссар Акирака, но резкое торможение сбило его с ног - как и половину команды.
* * * * *
- Они заглушили мотор! - доложил Каплан.
- Какого черта... - теперь пришла очередь Гриффина растеряться, но совсем ненадолго. Его губы сами собой озвучили новый приказ - то есть старый:
- Не обращайте внимание. Продолжать движение!
Он планировал это почти с самого начала, поэтому даже не поверил своему счастью, когда японцы так нелепо подставились. И действительно, если на борту у 'Дракайны' нет ни одной торпеды, то как прикажете остановить вражеский корабль?
Таран - оружие героев.
На полной скорости альбионская субмарина врезалась в хвост 'Возмездия', и вот тут-то некоторые странности текущей погони наконец-то получили свое объяснение.
Двигатель 'Дракайны' находился не на корме, как у почти всех приличных классических субмарин. Он находился в носу - и не толкал лодку вперед, а наоборот, тянул ее за собой.
Гражданская компания, работавшая над проектом по секретному правительственному заказу, таким образом сэкономила несколько миллионов полновесных альбионских долларов. Лодка все равно исправно ходила под водой - 'чего вам еще надо, господа адмиралы? Пятьдесят процентов?! Да это грабеж средь бела дня на большой дороге! Тридцать пять и ни центом больше. Сорок? Сорок пять? Это ваше последнее слово? Ладно, договорились'. Да, маневренность и мореходность нового корабля немного ухудшились. Так уж получилось. Пожалуй, заметно ухудшились. И на носу не осталось места для торпедных аппаратов. А зачем? Ведь 'Дракайна' все равно не собиралась воевать с другими подлодками или надводными кораблями. Только плескаться в Австралийском Озере, как уточка в ванной, и стрелять в небо атомными ракетами! Кто же мог знать, что японцы пролезут через иголочное ушко в царствие небесное, пардон, в самое сердце Восточного Альбиона?! И стремительно вращавшийся носовой винт 'Дракайны' разбросает все японские торпеды в разные стороны!
Право слово, казнокрады с той верфи, что гражданские, что военные, даже мечтать не могли о таком эффекте.
Как и капитан Урата Шинтаро.
Он всего лишь пытался повторить трюк своего первого капитана, свидетелем которого стал, будучи молодым моряком, почти двадцать лет тому назад, в самый разгар Великого Японского Восстания против белголландского императора. Тогда его командир точно так же притормозил безоружную подлодку перед носом белголландской субмарины, разорвал винтом ее носовой отсек - и утопил ко всем чертям. Но ту лодку построили честные белголландские инженеры, а не альбионские щипачи-карманники...
Так или иначе, теперь два винта - хвостовой винт 'Возмездия' и носовой винт 'Дракайны' - вцепились друг в друга в какой-то первобытной ярости и принялись кромсать самих себя, корпуса кораблей-оппонентов, окружающее пространство, и, как могло показаться излишне впечатлительному наблюдателю, саму первозданную ткань Вселенной. Казалось, еще совсем немного, и два могучих винта откроют портал в какой-нибудь менее ужасный параллельный мир. Или наоборот. Но в самый последний момент, когда пространство и время почти сдались под напором нержавеяющей стали, лопасти наконец-то замерли, намертво сцепив один корабль с другим. Если бы дело происходило в космосе, такое положение вещей могли бы назвать 'успешной стыковкой'.
Но дело происходило под водой. На глубине около сотни метров.
* * * * *
Куба Тоширо добрался до радиорубки в самый последний момент перед столкновением. Он же первым пришел в себя. Ему даже не пришлось стрелять в радистов или бить их по голове - они так и валялись на полу рубки без чувств и признаков жизни, пока он занимал место за радиопередатчиком.
* * * * *
- Капитан! КАПИТАН!!! Мы ждем ваших приказов, сэр!