Любовь - страница 34

— Фу-ты! Вот еще новости! — прошипел сквозь зубы Ананья, когда дворяне кинулись поднимать государыню. Судья удержался от упреков и понуканий, но так выразительно выпятил толстые губы, так нетерпеливо обмахивался он шляпой, озирая встающее за дворцами марево, что волей-неволей заражал беспокойством самых учтивых и стойких.

Последние шаги на краю ржаного поля, где начинался подступавший к самым развалинам жухлый и пыльный луг, шестеро дворян, поочередно меняясь, поддерживали ослабевшую государыню под руки, она ни слова не говорила и только облизывала губы. Драгоценный венец несли отдельно, и один нарочно приставленный человек, поспешая за государыней след в след, время от времени нагибался, чтобы перекинуть подол платья через камни и былье, не давая ему запутаться.

Непостижимое малодушие овладело известными своей любезностью и утонченными взглядами людей, мало кто удержался от крепкого словца, казалось, еще немного и раздражение выльется на государыню, которая вызывала подспудную неприязнь явным нежеланием переставлять ноги, мертвенным выражением серого, в разводах пота лица и тусклым невидящим взглядом. Была ли это усталость от невиданной жары или разлагающее влияние змеевых дворцов, которые высились чудовищными развалинами справа и слева, так или иначе, что-то такое произошло с людьми, отчего сочувствие и терпение стали им не карману, как излишняя роскошь. Обозначилось озлобленное настроение поскорее покончить с неизбежным, и государыня Золотинка, не понимавшая суровой необходимости неизбежного, не вызывала сочувствия у тех, кто и сам мучался обстоятельствами. Не по воле своей тащившие на заклание зверю прекрасную женщину витязи страдали от угрызений совести, от ощущения вины, от сознания, что поруганы честь и все самое возвышенное, и, понятно, они хотели бы видеть у жертвы побольше мужества. Со свойственным истинным мужчинам прямодушием они уже почти и не скрывали желания.

Блуждающие дворцы сошлись вокруг змеева логова огромным верст пять в поперечнике хороводом, который нигде, однако, не составлял сплошного кольца, порядочные промежутки между соседними хороминами, иногда на сотни шагов, открывали свободный проход к внутренним областям зачарованной земли. Ничего особенно не переменилось, когда гряда дворцов (в разной степени разрушения) оказалась за спиной у жмущихся друг к другу людей, а впереди открылись кое-где по возвышенностям шпили, башни и крыши других, не видимых прежде строений. Змея как будто не было… Но люди, не обольщаясь надеждой, угадывали его гнетущее присутствие среди всхолмленных полей и перелесков. Они продолжали продвигаться целиною по иссушенным свирепой засухой землям, где стояли в недвижной духоте, не шелохнувшись, деревья с побитой, осенней листвой, где тянулись никуда уже не ведущие тропы, а в саду за оградой на почернелых, словно прохваченных морозами яблонях висели сморщенные уродливые плоды.

Дохлая коза лежала на задах нежилой деревушки с настежь брошенными воротам и дверями, и всюду: на опавшей листве, на пожухлой траве, на выпряженной телеге, что стояла прямо посреди дороги без лошади, на брошенном и распотрошенном прямо в поле сундуке — серел налет пыли, какой бывает в надолго запертых и заброшенных помещениях.

— Тише! — обронил кто-то сдавленным голосом, все замерли.

Где-то лилась вода… чудилось, будто лилась вода, слышался ровный и сильный шум падающего в заставах мельницы потока. Или, к примеру, опрокинулся исполинский кувшин размером с колокольню. Шум уходил, смещаясь по направлению, пропадал… вот он пропал совсем, оставляя сомнения в своей действительности. Ни одной капли не упало в горячую землю, недвижный воздух не колыхнулся дуновением полного влаги и свежести ветерка.

— Что это было?

Но чтобы это ни было, ничего иного не оставалось, как продвигаться, остерегаясь каждого шороха. Удушливая мгла, похожая на гарь лесного пожара, скрадывала расстояния и обманывала зрение, обращая избушки оставленной позади деревни в призрачные видения, которые хотя и сохраняли признаки мирных строений, казалось, уже не принадлежали этому миру, удалившись от него в потусторонние пределы.