Любовница Леонарда - страница 29

– Года полтора назад Томка по женской части перенесла сложную операцию. Врачи на время запретили ей спать с мужем. С тех пор и охладел к ней Женька. Стал на молодух заглядываться. И все бы ничего, ну, погулял бы, поколобродил бы, да и успокоился, как большинство мужиков в его возрасте. Но тут появилась эта вертихвостка Светка! Как они снюхались, про то один Бог ведает. Но дела у них зашли далеко, очень далеко! Мало того, что Женька последние месяцы почти не ночует дома, так еще и вознамерился уйти совсем. Признался Томке, что Светка в положении и вроде как аборт делать уже поздно…

– Вот так новости! – покачала головой Архелия. – А я даже не слышала, что дядя Женя со Светкой шуры-муры крутит.

Евдошка подала ей чашку.

– Пей, это я приготовила ячменный кофе на молоке. Вкусный получился! Хочешь, насыплю тебе в блюдце варенья из бузины – оно у меня густое, пахучее и сладкое-пресладкое. Тебе понравится! Есть и варенье из черемухи, я знаю, ты любишь его!

– В другой раз обязательно поем твоего варенья, а сейчас что-то не хочется сладкого! – отказалась девушка, принимая из рук старушки чашку. – А кофейку выпью. Бабушка Настасья мне такой напиток в детстве варила.

Евдошка присела рядом.

– Устала я, внученька! – пожаловалась она. – Да еще так поясница болит, проклятущая, просто спасу нет. Хотела прилечь, посмотреть телевизор, но тут Томка постучалась. Бледная, печальная, издерганная – жалко смотреть! И стала просить меня отвадить Женьку от фельдшерицы. Ну, как тут откажешь…

– И что ты сделала? – живо блеснула глазами Архелия.

– Хочешь знать? – бабка пытливо взглянула на нее и, вздохнув, спросила: – Тебе и вправду это интересно?

– Да, да! – подтвердила девушка. – Расскажи!

Старушка не торопясь отпила из чашки, прокашлялась и тихо произнесла:

– Такие вещи кому ни попадя не рассказывают… Но тебе, конечно… Тебе можно… В общем, в первый раз Томка приходила ко мне неделю назад. Я попросила ее принести лоскут материи со своей рубашки или трусов. Но до этого их нужно было носить, не стирая, семь дней. И вот сегодня Томка принесла. Я приготовила специальное снадобье из кое-каких кореньев, трав и козлиной крови – есть у меня в запасе флакончик… Снадобье окропила растопленным воском свечки. Да не какой-нибудь! Какая-нибудь силы не имеет, нужна только та, которую поставили в церкви за упокой, но не дали догореть и до половины… Свое снадобье, его меньше чайной ложки, я завернула в лоскут материи, вырезанной из Томкиных трусов, заметала черными и красными нитками, двенадцать раз прочитала заклятье и отдала ей… Теперь она должна зашить снадобье в верхнюю одежду мужа, которую он надевает каждый день. Пусть походит в ней три дня…

Девушка слушала с интересом. Но в ее темных глазах явственно читалось недоверие.

– И что будет? – спросила она. – Дядя Женя перестанет бегать к Светке?

– Еще как перестанет! – воскликнула старушка с довольным видом. – Он к этой Светке потеряет всякий интерес, вроде и не было между ними ничего! И не только к ней, но и к любой другой девке или молодице. Будет знать одну свою жену. Мысли о ней заполнят всю Женькину голову и уже не покинут, а ноги станут сами нести его домой, под теплое крылышко супруги.

– Да как такое может быть? – изумилась Архелия. – Неужели кровь какого-то козла и свечной воск имеют столь большую силу?

– Имеют! – усмехнулась Евдошка. – Но не во всяких руках, а только в умелых… Я со временем кое-чему научу тебя. Если захочешь учиться, конечно… Это умение тебе в жизни не раз пригодится, по себе знаю…

Часов в девять утра, когда девушка готовила себе нехитрый завтрак, кто-то окликнул ее с улицы. Выглянула в окно – возле калитки, глубоко засунув руки в карманы потертой кожаной курточки, переминался с ноги на ногу Бондарь.

– Чего ты хочешь, Серега? – удивленно спросила Архелия, выйдя на крыльцо.

– Разговор есть! – он улыбался и находился в явно приподнятом настроении. – У меня к тебе серьезное предложение.

Она подошла ближе, скептически посмотрела на парня и пошутила:

– Какое предложение? Надеюсь, ты не собираешься предлагать мне руку и сердце?