Любовница Витгенштейна - страница 45

Вообще-то он мог бы даже написать лишь часть такого письма Брамсу, а предыдущую часть — Альфреду Норту Уайтхеду.

Когда Гертруда Стайн познакомилась с Альфредом Нортом Уайтхедом, она сказала, что в ее голове словно прозвенел маленький колокольчик, сообщивший ей, что он гений.

Второй раз Гертруда Стайн слышала этот колокольчик, когда познакомилась с Пикассо.

Несомненно, однако, что, как правило, гораздо сложнее вот так запросто определить, кто сумасшедший, а кто нет.

В Санкт-Петербурге, когда он наконец выяснил, как туда добраться, Достоевский, видимо, считал, что все встречавшиеся ему люди принадлежат к этой категории, или во всяком случае такое возникает впечатление.

Мужчины столь непременно безумны, что для них не быть безумным составляет особую форму безумия, и это еще одно предложение, которое, как я теперь вспоминаю, я когда-то подчеркнула.

Его я подчеркнула в книге, идентичной той, в которой подчеркнула одно из других предложений и которая на самом деле также была книгой, всегда лежавшей возле кровати Жанны Авриль.

Ведь это были «Мысли» Паскаля.

Я считаю, что мне бы понравилась Жанна Авриль.

Ну и я, конечно, с удовольствием сказала бы Паскалю, как я обожаю два его предложения.

Пожалуйста, не вставайте, даже радостно настаивала бы я.

Вообще-то Еврипиду в итоге пришлось отправиться в изгнание.

Это, впрочем, случилось не потому, что ему не хватало уединенности в своей пещере, а из-за сказанных им слов, которые некоторые люди не одобрили.

Аристотелю тоже пришлось отправиться в изгнание.

А Сократ между тем вынужден был принять яд.

Я полагаю, можно изумиться, вспомнив, что все это происходило в Греции, откуда вышли все искусства и все свободы.

Хотя некоторые фрески Андреа Мантеньи были уничтожены бомбами во время Второй мировой войны, в Италии.

Тем не менее многие списки, кажется, становятся длиннее.

Двадцать пятого октября был день рождения Пикассо.

Пусть даже у меня нет возможности определить, когда именно наступает двадцать пятое октября.

Или какая-либо другая дата.

Саймон родился тринадцатого июля.

В любом случае не думаю, что я слышала Марию Каллас еще хотя бы раз после того дня.

Да, и я почти не меняю транспортных средств в последнее время.

С другой стороны, я снова слышала Джоан Баэз. И Кэтлин Ферриер. И Кирстен Флагстад.

Всех этих людей я слышала, в сущности, примерно так же, как Гертруда Стайн слышала тот маленький колокольчик.

Хотя Кирстен Флагстад я также слушала на кассетной деке у теннисных кортов.

Возможно, я не упоминала о теннисных кортах.

Теннисные корты находятся рядом с дорогой, ведущей в город. Причина, по которой я не упоминала о них, состоит в том, что у меня не было никаких оснований упоминать о них.

Также у меня не было бы никаких оснований упоминать о них сейчас, если бы не мои объяснения насчет Кирстен Флагстад.

Получилось так, что однажды днем я решила поиграть в теннис.

Я не решила поиграть в теннис.

Что я решила сделать, так это ударить по нескольким теннисным мячам.

Теннисные мячи, по которым я решила ударить, были не те теннисные мячи, которые я когда-то спустила вниз по Испанской лестнице, между прочим. Возле теннисных кортов есть небольшой сарай, и эти я обнаружила там.

Теннисные мячи, которые я спустила вниз по Испанской лестнице, находились в коробке в багажнике джипа, кажется.

Эти теннисные мячи были в банках. Если бы не банки, то, как я совершенно уверена, они потеряли бы прыгучесть некоторое время назад, и поэтому, несомненно, я бы не решила ударить по ним.

Едва ли можно ударять по теннисным мячам, которые потеряли прыгучесть, что я поняла уже тогда, когда эта идея впервые пришла мне в голову.

Также в сарае были ракетки. Струны на большинстве из них растянулись, но я выбрала ту, на которой они растянулись меньше, чем на других.

Наверное, около часа я открывала банки и запускала теннисные мячи над одной из сеток.

Сеток там не было, ведь они тоже испортились из-за погоды некоторое время назад.

Ну, там были обрывки сеток.

Можно притвориться, что они не совсем обрывки.

Или что одна из них не совсем обрывки, а ведь большего и не требуется, чтобы запускать над ней теннисные мячи.