Любовница Витгенштейна - страница 7

Вначале я пила только бутилированную воду, естественно.

Вначале у меня было еще и снаряжение. Например, генераторы — для электрических обогревателей.

Вода и тепло были, конечно, основными благами.

Я не помню, что было раньше: научилась ли я следить за костром и поэтому избавилась от соответствующих устройств или обнаружила, что теперь снова можно пить любую воду.

Пожалуй, сначала я стала экспертом по кострам. Пусть даже я за несколько лет сожгла дотла два дома.

Более поздний пожар, как я упоминала, был случайностью.

О том, почему сгорел первый дом, я бы предпочла не распространяться. Однако его я спалила намеренно.

Это было в Мексике, утром после моего посещения могилы бедного Саймона.

Так вот, это был дом, в котором мы все жили. Я искренне верила, что собираюсь остаться там на какое-то время.

Что я сделала, так это расплескала бензин по старой комнате Саймона.

Почти все оставшееся утро я могла наблюдать, как дым поднимается и поднимается, в зеркале заднего вида.

Теперь у меня два огромных камина. Здесь, в доме у моря, я имею в виду. А в кухне — антикварная пузатая печка.

Я очень полюбила эту печку.

Саймону было семь, между прочим.

Неподалеку растет множество ягод. А в нескольких минутах ходьбы за моим ручьем есть разные овощи, в полях, которые раньше возделывались, но теперь, конечно, заросли сорняками.

За окном, у которого я сижу, ветерок шуршит тысячами листьев. Лучи солнца пробиваются сквозь деревья мозаикой ярких пятен.

Цветы здесь тоже растут, в чрезвычайном изобилии.

Такой день вообще-то просит музыки, однако включить ее у меня нет возможности.

Годами, где бы я ни находилась, я обычно как-то умудрялась ее слушать. Но когда я начала избавляться от устройств, пришлось расстаться и с музыкой.

Багаж — вот, в сущности, от чего я избавлялась. То есть от вещей.

Однако время от времени человек слышит музыку в своей голове.

Ну, во всяком случае, хотя бы фрагмент чего- нибудь. Скажем, Антонио Вивальди. Или песню Джоан Баэз.

Не так давно я даже услышала пассаж из оперы «Троянцы» Берлиоза.

Когда я говорю «услышала», я выражаюсь фигурально конечно же.

Тем не менее, возможно, багаж все-таки есть, хотя я и считала, что оставила его позади.

Своего рода багаж. Тот, что остается в голове, в смысле остатки того, что знал раньше.

Например, дни рождения таких людей, как Пабло Пикассо или Джексон Поллок, которые я наверняка все еще могла бы назвать, если бы захотела.

Или телефонные номера, с тех давних лет.

Вообще-то телефон есть прямо здесь, всего в трех или четырех шагах от меня.

Естественно, я говорила о номерах телефонов, которые работают.

На самом деле есть второй телефон наверху, у подоконника с подушками, сидя на котором я наблюдаю, как заходит солнце, почти каждый вечер.

Подушки, как чуть ли ни всё здесь, на пляже, пахнут плесенью. Даже в самые жаркие дни чувствуется сырость.

Книги от нее приходят в негодность.

Книги — тоже багаж, от которого я избавилась, между прочим. Пусть даже в этом доме осталось еще много тех, что были здесь, когда я поселилась.

Стоит, пожалуй, отметить, что в доме восемь комнат, хотя я пользуюсь только двумя или тремя.

Вообще-то я читала время от времени все эти годы. Особенно когда я была не в себе, я читала довольно много.

В одну из зим я прочла почти все древнегреческие пьесы. Больше того, я прочла их вслух. И при этом, заканчивая читать страницу с обратной стороны, я вырывала ее из книги и бросала в огонь.

Эсхил, Софокл, Еврипид — всех их я превратила в дым.

В известном смысле так это можно себе представить.

В другом же смысле можно утверждать, что так я поступила с Еленой, Клитемнестрой и Электрой.

Хоть убейте, я понятия не имею, зачем я это делала.

Если бы я понимала зачем, то явно не была бы сумасшедшей.

Если бы я не была сумасшедшей, то явно не стала бы этого делать вовсе.

Я не вполне уверена в том, что последние два предложения имеют особый смысл.

В любом случае я не помню, где конкретно находилась, когда читала эти пьесы и жгла страницы.

Возможно, это было после посещения древней Трои, которая как раз и могла навести меня на мысль о пьесах.

Или это чтение пьес навело меня на мыль о том, чтобы посетить древнюю Трою?