Любовница Витгенштейна - страница 8
Оно действительно развивалось, это безумие.
Не факт, однако, что я была безумна, когда поехала в Мексику. Несомненно, не только сумасшедший может решить навестить могилу своего малыша.
Но я точно была безумна, когда проехала всю Аляску до Нома, а затем направила лодку через Берингов пролив.
Пусть даже я и разыскала карты на этот раз.
Да и с лодками уже была знакома. Но все равно.
Однако после этого я, как ни парадоксально, устремилась на запад через всю Россию почти совсем без карт. Выезжая с солнцем за спиной каждое утро и ожидая, что оно после полудня появится впереди, просто следуя за ним.
Размышляя в дороге о Федоре Достоевском.
Честно говоря, я глядела в оба, высматривая Родиона Романовича Раскольникова.
Останавливалась ли я в Эрмитаже? Почему я не помню, останавливалась ли я в Москве вообще?
Что ж, вполне возможно, что я проехала мимо Москвы, совершенно не отдавая себе в этом отчета, ведь я совсем не говорю по-русски.
То есть я имею в виду, что и не читаю по-русски, разумеется.
И зачем я написала ту претенциозную строку о Достоевском, если сейчас не имею понятия, задумывалась ли я о нем хоть на мгновение?
Значит, еще больше багажа. Как минимум, здесь и сейчас, пока я печатаю, если не тогда, раньше.
Вообще говоря, когда я пришвартовала катер, оставив позади последний остров, и снова отправилась искать автомобиль, я, наверное, даже удивилась, что на номерных знаках был русский шрифт. По моим представлениям я должна была быть в Китае.
Хотя меня только сейчас осенило, что человек несет также и кое-какой китайский багаж, разумеется.
Немного. Нет смысла иллюстрировать данный факт.
Даже если я пью чай сушонг, пока говорю это.
Да и вообще, Эрмитаж, возможно, находится в Ленинграде.
Тогда опять же очевидно, что я искала Раскольникова.
Если использовать Раскольникова как символ, то можно с определенностью сказать, что я искала Раскольникова.
Хотя, с таким же успехом можно сказать, что я искала Анну Каренину. Или Дмитрия Шостаковича.
В Мексике я тоже искала, конечно.
Вряд ли Саймона, ведь я прекрасно знала, что Саймон лежит в могиле. Значит, возможно, искала Эмилиано Сапату.
Опять же, символически искала Сапату. Или Бенито Хуареса. Или Давида Альфаро Сикейроса.
Искала кого угодно, где угодно.
Даже будучи безумной, искала — или чего еще ради я бы скиталась по всем тем, другим местам?
И искала на каждом перекрестке в Нью-Йорке перед этим, естественно. Даже до того, как уехала из Сохо, я искала по всему Нью-Йорку.
И поэтому все еще искала той зимой в Мадриде тоже.
Я не уверена, упоминала ли о своем пребывании в Мадриде.
В Мадриде я жила не в Прадо, как оказалось. Возможно, я намекнула, что думала так, однако там было слишком мало света.
Я имею в виду естественное освещение, ведь тогда я уже принялась избавляться от большинства своих вещей.
Лишь когда солнце особенно беспощадно, начинаешь видеть картину Рогира Ван дер Вейдена так, как полагается.
Я могу засвидетельствовать это со всей категоричностью, ведь я даже вымыла окна рядом с ней.
Где я жила в Мадриде, так это в отеле. Выбрав тот, что назван в честь Веласкеса.
Искала там Дон Кихота. Или Эль Греко. Или Франсиско Гойю.
Как поэтично звучат большинство испанских имен. Их можно произносить снова и снова.
Хуана Инес де ла Крус. Марко Антонио Монтес де Ока.
Хотя на самом деле оба эти имени, возможно, мексиканские.
Поиски. Боже правый, как же настойчиво я искала.
Не помню, где именно я перестала искать.
В Адриатическом море, по пути из Трои в Грецию, я вдруг увидела, как ко мне стремительно приближается двухмачтовая яхта — ее высокий треугольный парус гудел под напором ветра.
Только представьте, как это меня испугало и что я почувствовала.
Секунду назад я плыла в привычном одиночестве, и тут, внезапно, эта яхта.
Но она просто дрейфовала. Все это время, надо полагать.
Могло ли к тому моменту пройти целых четыре года или пять лет? Я почти уверена, что провела в Нью-Йорке как минимум две зимы, прежде чем начала искать где-то еще.
Рядом с Лесбосом — вот где я видела ту яхту. Или, может, у Скироса.
Скирос точно греческий остров?
Такое забывается. Бывает, что багаж теряешь ненамеренно.