Люди сороковых годов - страница 21
— Товарищ полковник! Фашисты!.. — закричал Катукову командир разведки.
И в ту же минуту раздался неистовый грохот. Окутавшись дымом, немецкие танки открыли огонь, и сотни снарядов взрыли землю.
— Вижу, — коротко сказал полковник, — немедленно в лес!..
Теперь уже все было ясно. Катуков поспешил на опушку леса. Он шел быстрым широким шагом под дымными струями трассирующих снарядов, под градом осколков и пуль.
Бой развивался так, как и предвидел Катуков. Немецкие танки с грохотом и рычанием развертывались в боевые порядки, расползались по широкому фронту, стремясь охватить позицию танкистов. Противотанковые орудия и танки Катукова, подпустив врага на прицельную дистанцию, вели из засад расчетливый, меткий огонь. Уже остановились и замерли несколько темно-зеленых машин со свороченными набок башнями, меченными черными крестами, уже взвились языки пламени над подожженными танками, уже заволоклось пеленой дыма поле и стало темнее, словно тучи набежали на небо, а немецкие бронированные чудовища все ползли и ползли.
Страшнее всего было именно это неотвратимое движение их вперед и вперед. И хотя все видели, что количество гитлеровских танков уменьшается, у каждого невольно рождалось опасение, что какая-то часть их все-таки доползет до окопов мотопехоты, и тогда… Но зачем говорить и думать о том, что произойдет тогда? Ведь каждому ясно, что отступать, уйти нельзя. Значит, остается драться, драться и драться. Драться даже тогда, когда танки подойдут вплотную — ведь у каждого есть и гранаты, и бутылки с горючей жидкостью…
В лесу у Катукова был небольшой танковый резерв. Эти боевые машины стояли молча, ничем не выдавая себя, — их берегли на самый крайний случай. А артиллеристы выделенных для участил в бою противотанковых орудий и экипажи танков, которым было приказано вести бой из засад, работали в необычайно быстром темпе, не щадя своих сил.
Напряжение боя усилилось еще больше, когда гитлеровцы снова ввели в действие свою артиллерию и минометы. Снаряды и мины посыпались градом. Катуков, находившийся со своей оперативной группой на опушке леса, опустил бинокль и скомандовал:
— Всем на командный пункт! В блиндаж. Связные остаются со мной.
Комиссар штаба нетерпеливо взял комбрига за рукав:
— Товарищ полковник…
Катуков молча поднял бинокль к глазам. Комиссар штаба вопросительно посмотрел на комиссара бригады. Бойко вполголоса сказал:
— Тяни его с собой.
И громко заявил командиру:
— Товарищ полковник, вам придется тоже уйти…
Катуков шел к блиндажу рядом с комиссаром штаба. Он знал, что Мельник впервые в таком жарком бою. И как он ни был занят, ему не хотелось упускать ни малейшей возможности, чтобы первое настоящее боевое крещение для молодого способного политработника прошло с максимальной пользой. Вокруг них градом падали немецкие бронебойные снаряды — немцы упорно пытались нащупать неуловимые советские танки, которые так метко били из засад. Не встречая брони, снаряды с шипением зарывались в мягкую землю и не разрывались. Катуков на мгновение остановился, нагнулся над еще теплым бронебойным снарядом и сказал улыбаясь:
— Смотри, какой тупорылый! Возьми его на память, а?..
Мельник рассмеялся. На душе стало почему-то легче.
Вскоре Катуков и Мельник услышали знакомый вой: немцы ввели в действие минометы. С надрывным плачем мины шмякались оземь и рвались где-то совсем неподалеку. Комиссар штаба предложил идти быстрее. Катуков качнул головой:
— Погоди минутку.
Снова взвизгнула мина. На этот раз она легла ближе.
— Ложись, — скомандовал полковник, — сейчас упадет рядом!
И действительно, третья мина рванула совсем близко, осыпав полковника и батальонного комиссара комьями земли. Полковник тотчас поднялся и сказал:
— Вот теперь можно идти спокойно. Забирай только чуть-чуть вправо теперь мины будут рваться левее. И впредь имей в виду: попадешь под минометный обстрел — прежде всего обрати внимание, как ложатся мины. Главное — уловить направление. Тогда всегда сумеешь уйти невредимым. А побежишь, не разобравшись, сам свою голову подставишь.
В блиндаже командного пункта началась обычная напряженная работа. Теперь полковник, побывав на переднем крае в самый разгар операции, отлично представлял себе все детали боя, и ему стало легче планировать действия бригады и оперативно руководить ими. Трудно было со связью: вот уже два часа над рощей висели немецкие бомбардировщики, методически и жестоко перепахивая бомбами землю. Блиндаж завалило обломками деревьев. Провода рвались то и дело. И все-таки связисты ухитрялись снова и снова тянуть нити проводов сквозь изломанный, обгорелый лес, сквозь дым и огонь, под градом раскаленных осколков.