Маджестик - Семена смерти - страница 52
«Если ты что-то знаешь, выкладывай», - спокойно сказал Альбано. «В противном случае приберегите свою речь для Баха. Он несет ответственность за вашу душевную жизнь, а не я ».
Я подавил замечание о том, что моя душевная жизнь не была его делом или делом Баха. «Я не уверен на 100 процентов», - сказал я вместо этого вслух. «Я могу рассказать вам больше, если вы расскажете, как вы поймали Сталь».
«Это похоже на торговлю лошадьми», - презрительно сказал Альбано. «В принципе, я не собираюсь связываться ни с чем подобным».
«Называйте это как хотите», - сказал я как можно спокойнее. «Но что тебе терять? Я заключенный Majestics. И то, что я уже знаю, должно выходить далеко за рамки того, что вы мне можете сказать ".
«Может быть», - сказал Альбано. «Тем не менее, я не понимаю, почему вам нужно знать историю Стали ... а ... арест, чтобы вызвать у меня подозрение».
«Потому что это немного сложнее, чем сложить два и два», - сказал я настойчиво. «В конце концов, я разоблачил Сталь до того, как ты смог это сделать. Может быть, я смогу сделать это в другом случае. - Я закусил губу; это был бессознательный жест, который Альбано выдал бы мою неуверенность, если бы увидел его. Но теперь мы ехали по неосвещенному переулку, и у Альбано, в солнцезащитных очках или без них, не было шансов что- либо увидеть.
Альбано позволил мне поиграть несколько секунд. Тем временем меня потрясла слишком мягкая подвеска «Плимута», и я внезапно вспомнил отчет о вождении в «Вашингтон пост», в котором эта машина была названа мягкой и неустойчивой, как подушка для дивана . Забавные вещи, которые иногда приходят вам в голову. Я больше чувствовал Ким, которая сидела с Рэем в крейсере перед нами и, конечно же, была в не меньшем отчаянии, чем я. Если бы я мог сесть рядом с ней! Но я даже не мог ее так утешить.
«Хорошо», - сказал наконец Альбано. «Давайте закроем конную торговлю. Я расскажу вам все о Steel, а затем вы расскажете, какие выводы из этого можно сделать ».
Это было больше, чем я ожидал. «Хорошо», - все равно слабо сказал я, внезапно потеряв уверенность в том, что мой блеф - хорошая идея.
«Бах немедленно обратился к доказательствам того, что Сталь могла быть ульем и была причастна к убийству Ли Харви Освальда», - тихо начал Альбано, снимая солнцезащитные очки и играя с ней, задумавшись. «Он отложил все остальное и снял фильм об убийстве Освальда. И в процессе мы фактически наткнулись на то, что было немыслимо до того момента ». Альбано продолжил рассказывать спокойным, прозаичным голосом о событиях, произошедших после моего телефонного разговора с Бахом. И все же его способ повествования имел собственную силу, что-то, что заставило меня использовать свое воображение, чтобы дополнить его слова таким образом, что во мне сформировалась почти яркая картина событий.
24 ноября 1963 г., 13:17
Величественный
«Стой, - сказал Бах, держа телефон в руке. «Держи это прямо здесь ... и вернись немного назад».
Жужжание проектора прекратилось на мгновение, когда Альбано нажал кнопку остановки, а затем запустил пленку в обратном направлении. Но как только гудение началось снова, Бах отмахнулся от него быстрым движением, которое напоминало маршал, вызывающий гоночную машину Формулы 1 обратно на боксы. «Заморозь это прямо здесь», - приказал он.
«Сталь всего в двух шагах от Освальда, прямо за ковбоем», - сухо сказал Альбано. Фактически, там появился Сталь, черно-белая тень справа за толстым, тяжелым мужчиной в ковбойской шляпе, который шел справа от Освальда и который, очевидно, имел задачу не только переместить заключенного, но и защищая его. Что он, очевидно, полностью потерпел. Но теперь дело не в этом, и не в том, почему убийца Кеннеди был так небрежно выставлен напоказ на публике. В конце концов, линчевание было словом, которое, казалось, так близко не было связано ни с одной другой страной в мире, как с Соединенными Штатами. Открытое и недостаточно безопасное переселение убийцы самого популярного американского президента было почти равносильно призыву к аффекту.