Магиран из Прошлого - страница 17

- А что делать тем, у кого нет такого документа? – я наморщил лоб.

- А ничего! – Штык насмешливо блеснул глазами. – У многих людей документов нет. И ничего, живут и в ус не дуют!

Итак, кое-что для меня прояснилось. По крайней мере, в отношении бомжей, к которым принадлежал теперь я. Самое главное, что отсутствие у меня документов никого из полиции не должно удивить. Хорошо, проживём и без документа. Но насчёт денег не всё ясно. Зато скверно, что они хранятся в документе, наподобие кредитной карты. Но есть-пить надо. И где-то жить. Надо думать, как деньги достать и где их хранить?

- А банкнот, что, ни у кого нет? – прозвучал мой вопрос.

- Не-а! – Штык резко мотнул головой.

- А что мне делать? – я задумался.

Штык пожал плечами:

- Ничем не могу помочь, Микаэль, обратись к полицаям, может они и найдут твой документ.

- Наверное, - буркнул я недовольно, прекрасно зная, что моего паспорта там быть никак не может. Как и моих данных вообще. Может быть, продать свой костюм?

Я похлопал себя по карманам и обрадованно извлек на свет свой смартфон LG P970 Optimus Black.

Интересно, эта вещица тут хоть что-нибудь стоит?

- Ух, ты! – услышал я восторженный вскрик Штыка. – Дай мне посмотреть!

Я протянул ему смартфон, который он принял с осторожностью, даже благоговением.

- Он работает! Где ты взял это? – голос Штыка перешёл на шепот.

- Это мой аппарат, - ответил я. – Телефон. Что, нравится?

- Сам вижу, что телефон! Это же раритетная старинная вещь и стоит просто кучу денег! – Штык держал мой смартфон на своей ладони и поедал его глазами. – Первый раз вижу такой старинный аппарат. Говорят, что только в музеях сохранились такие древние модели допотопной техники прошлого. Он действительно твой? И где ты, Майкл, украл его?

- Интересно, где такое можно украсть? – вопросом на вопрос ответил я. – Конечно не в музее. Нашёл на свалке.

- Повезло тебе, - завистливо протянул Штык.

- Продать его можно? – поинтересовался я, наблюдая за Штыком. Вдруг ещё рванёт с моим телефоном. Бегай за ним потом.

- Продать всё можно, - авторитетно ответил Штык, неохотно возвращая мне аппарат связи. – Только настоящую цену не получишь.

- Ну, а сколько?

- Месяца на три-четыре обеспеченной жизни тебе хватит, - немного помолчав, выдал Штык.

- Тебе процент за посредничество, - пообещал я. –  Будешь доволен. Слово даю!

- Тогда пошли! – Штык начал подниматься с кресла, но я остановил его:

- Полчаса мне нужно. Подождёшь?

- А ты куда? – он внимательно посмотрел на меня.

- Полчаса, - повторил я. – Жди меня здесь.

Я повернулся и быстро зашагал по свалке, рассматривая различный хлам. Я быстро нашёл кусок грязной бельевой верёвки, немного спустя мне снова повезло: я обнаружил сломанный столовый нож. Я провозился над его ремонтом минут десять, обмотав верёвку вокруг части лезвия. Получилась неплохая заточка. Немудрёное оружие, но пользоваться я им умел. Вооружившись, я почувствовал себя много увереннее. Потом я достал из кармана свой паспорт и, чиркнув зажигалкой, предал его огню. Паспорт мне был не нужен. Вещь может и раритетная, но как её продать со своей фотографией? Это выглядело бы подозрительно, согласитесь.

В карманах у меня кроме смартфона остались только сигареты и зажигалка, тоже ставшая раритетом. Зажигалку я тоже вполне мог найти на свалке, а вот сигареты выпущенные 120 лет назад… Пачку выбрасывать не хотелось, поэтому я решил не вытаскивать её при людях из кармана.

Оставшись доволен своими действиями и мыслями я вернулся к Штыку, который уже успел расправится с сандвичем и развалившись в кресле ожидал меня.

- Валерий, веди! – потребовал я.

И мы пошли навстречу новым приключениям.

ГЛАВА 5. Чай без сахара.

"Почему, если мужчина называет себя марсианином, то его принудительно лечат, а если он считает себя женщиной, то государственные и общественные структуры начинают защищать его права?"

Вопросы на которые нет ответа.

12 июня 2134 года. 13 часов 57 минут по местному времени.

Городок Лыткарино.

                             ***

Свалка скоро закончилась, и начали попадаться постройки. Я вовсе не ошибаюсь,  когда произношу это слово. Это были именно постройки, а не дома. Передо мной находился целый город, названия которому я бы даже не мог дать. Это напоминало одновременно и лагерь для беженцев и огромное стойбище первобытно-общинного человека.