Магия остролиста - страница 14

— Нет. Отец и его новая жена живут в Мехико. Мать умерла. У меня есть брат Том. Тот в Монтане. Я его не видел уже лет сто. — Выражение его лица стало сдержанным, даже холодным, как будто, говоря о брате, он испытывал неловкость. — А ты часто видишься с сестрой?

— Нет.

— Я так думаю, что иногда сама жизнь разлучает с близкими людьми.

Изабель молча кивнула.

Между ними устанавливалось что-то вроде взаимопонимания, и это немного беспокоило ее. Оба они имели семью, и оба жили сами по себе. И тот и другая казались одинокими. Она не любила это слово. Ей было противно даже думать о себе так. Но действительность не считается с людскими представлениями о ней. Рядом с Изабель не было близкого человека. Единственный, кого она могла назвать своим другом, был Дастер, но и с ним ей теперь доводилось видеться не так часто, как раньше. Кроме той ночи в «Бутоне», уже и не вспомнить, когда они вместе сидели и разговаривали.

— Всякой работенки ты перепробовала с тех пор, как поселилась здесь, — заметил Джон, пробуждая ее от меланхолии.

Сухой тон, каким это было сказано, словно заноза вонзился в ее сердце. Впечатление было такое, будто он упрекал ее в том, что она не могла продержаться на одном месте дольше нескольких месяцев.

— Да, всякой. — Она посмотрела на него, взглядом провоцируя на какую-нибудь колкость.

Джон поднял руки, как бы прося о пощаде.

— Только не откуси мне голову. Я просто так сказал. Черт, да ведь обо мне то же самое можно сказать.

— Ты прав. Абсолютно то же самое.

Она помнила его работающим на заготовке корма и на прополке садов, ремонтирующим оборудование «Калько ойл» и протирающим, штаны в «Республике» с бутылкой пива и тарелкой арахиса, причем последнее из этих занятий нравилось ему больше прочих.

Коль скоро он коснулся этой темы — найма и рода занятий, — она была не прочь обсудить ее, пока он не добавил.

— Но я по крайней мере занимался честным трудом. Пронзив его взглядом насквозь, она сдавленным голосом проговорила:

— Что ты сказал?

— Думаю, ты хорошо слышала, Изабель. — С этими словами он поднялся на ноги.

Она тоже вскочила.

— Ты не имеешь никакого права говорить мне такие вещи.

— Ну не я же работал в «Бутоне». — Они впились друг в друга глазами. Если бы она могла на минуту успокоить взбурлившую кровь и посмотреть на него трезвым взглядом, то заметила бы уголек ревности в глубине его глаз, от которого и разгорелась склока. — Мы оба знаем, что это за место.

— Думаю, весь Лимонеро прекрасно знает, какого сорта заведение «Бутон». И даже не пытайся убедить меня, что ты туда не захаживал. Джакаранда мне все про тебя рассказала.

Джон поправил свой стетсон, и без того идеально сидевший у него на голове. В минуты, когда он был готов лопнуть от бешенства, это был его излюбленный жест — взяться за поля, немного сместить шляпу, а затем выровнять ее в прежнее положение.

— Вот как? Что же, черт побери, у нее нашлось тебе сообщить?

Изабель вовсе не собиралась передавать ему слова Джакаранды о том, что скорее она должна была заплатить ему, а не наоборот. Джакаранда уверяла, что он самый лучший…

— Кто-то едет сюда, — прошипел Джон сквозь зубы. Задрав подбородок, Изабель обвела взглядом горизонт и заметила тонкое пыльное облачко: всадник.

— Садись на лошадь.

Изабель запротестовала:

— Но мы еще не все ягоды собрали. Зачем оставлять их кому-то?

Он приблизил свое лицо к ее, так что их носы и лбы едва разделяли какие-нибудь пара дюймов. Пламенный взгляд его голубых глаз пригвоздил ее к месту, на котором она стояла. Она чуяла сладковатый запах корицы и какао, распространяемый его дыханием.

— Я беспокоюсь не о тех ягодах, которые остались на кустах, а о тех, которые мы уже собрали. Кое-кто не остановится ни перед чем, будь то воровство или грабеж, чтобы только выиграть конкурс. Не знаю, как ты, а мне сегодня что-то не хочется быть убитым.

Они погрузили поклажу на лошадей, и Джон приказал Изабель крепко держать поводья и следовать за ним. Место, в котором они останавливались позавтракать, было сзади огорожено выступавшими из земли глыбами песчаника. Джону здесь был известен один узкий каньон, размытый потоками воды сотни лет назад. Ручей, протекавший по извилистому дну каньона, был глубоким и прозрачным, как стекло. Джону пришла в голову неплохая идея, что можно будет скрыться вплавь в обоих случаях: если всадник просто проедет мимо или остановится, чтобы собрать ягод.