Махно. II том - страница 49
– Что у тебя под кроватью?
– Смотри, – хозяин поднял кружевной подзорник, – новый гроб.
– Кому это ты его приготовил? – спросил командир.
– Себе. Но могу и тебе уступить.
– Дурак. Оставь себе. Мне ещё рано. Дай попить.
– Это, пожалуйста. Для хорошего человека не жалко, – хозяин налил лафитники.
– Закусывайте, гости дорогие. Заходите почаще. Будем рады, – поддержала его жена.
– Ладно. Пойдём, Петро, – командир встал из-за стола.
– Идём, Василий.
– Так чего ж не допиваете? Возьмите с собой? А то ведь подмораживает.
– Мы на службе, нам нельзя.
– На службе и не надо. А после службы, с устатку в самый раз. Бери. Бери. И сала возьми, и огурца.
– Ладно, ладно. Мёртвого уговоришь. Давай. Уговорил. Прощай.
– Бывайте здоровы.
Красноармейцы ушли.
– Фу. Наконец-то. Ушли. Роза быстро ко мне! Давай гроб из-под кровати вытащим! – громким шёпотом сказал хозяин.
Роза подбежала. Вдвоём они выдвинули гроб и сняли крышку.
– Батько! Они уже ушли!
Но Махно лежал без движения.
Хозяин потормошил его.
– Батько! Вставай! Уже вечерять пора! Роза собирай ужин! Неси ещё горилки!
Но Махно не подавал признаков жизни.
– Роза! Что с ним? Нешто задохнулся? Роза, это беда. Что же делать? Такое горе. В нашем доме сосед помер. Зови Ефима и Нахима. Надо что-то делать.
Роза выскочила из дому и побежала по соседям.
Семён налил себе рюмку горилки и поднёс её к губам.
– А мне, почему не налил? – спросил Махно из-за спины.
– А! Батько это ты?! Фу ты, ей богу, напугал. Ну, это и славно! Значит, жить будешь долго. Давай за это самое и выпьемо.
Вечером, в сумерках Махно и Щусь въехали в Александровск. Их остановил патруль.
– Кто такие? Пароль.
– На горшке сидит король, – ответил небрежно Щусь.
– Ты не шуткуй богато. Был у нас один рассказник – проглотил дерьма на праздник.
– А такой как ты дозорный петухом запел позорным.
– Был такой как ты прибауточник, так его отымел косой будочник. Мужики, а ну давай их обоих в караулку. Что-то они сильно много говорят без умолку.
– Тихо, тихо, мужики, давайте без паники. Тихо. Я ординарец батьки Федосий Щусь. А это сам батько.
– Ну, нахал! Ну ладно бы, егерем назваться, так нет же ж самим батькой. Ну, люди! Ну, совести ни граммочки. Да батько поехал в Харьков на военный совет. У Фрунзева чаи распиват. Во народ! Хоть бы людей поспрошал. Так нет же, сразу врать.
– Да вот мы и вернулись, – пытался объяснить Щусь.
– Ну, врать горазд. Да батько на паровозе поехал! Понимаешь? Со штабом! Да чего с ним разводить свинусинции и шмыловзации. Василий, скачи в контрразведку. Скажи товарищу Задову, что поймали шпигунов беляцких. Да пусть поспешат, а не то у нас самих разговор трибунальный и как выстрел короткий. Вон к оврагу отведём, и делу конец. Эй, Василий, ты ещё здесь? Там по пути заскочи к Петру Лепёшкину, пусть горилки пришлёт да огурца.
Василий ускакал. Махно и Щуся ссадили с коней и завели в караулку.
– Мужики, не дурите, нам скорее надо в штаб, – продолжал терпеливо увещевать дозорных ординарец.
– Федосий, это бесполезно. Не мешай им службу править.
– Батько, ты же знаешь, заставь дурака богу молиться, он себе весь лоб расшибёт. А эти нам по дырке в головах норовят сделать.
– Ладно, сейчас Лёва приедет, всё станет на свои места, – спокойно ответил Махно.
– А вдруг Лев Николаевич куда поехал? Я так считаю, начальство надо знать в лицо. Иначе так ведь можно вместо тебя и Врангеля пропустить. А эти видать из новобранцев. Они тебя вблизи не видели. Э-э! Да, вот и газета наша «Повстанец» с портретом батьки. Смотри в оба глаза, боец! Видишь портрет? А теперь смотри на батьку. Кумекаешь?
– Ты мне тута не разводи бранипанство. Сиди смирно и пантретами мне в морду не тычь! – одёрнул ординарца патрульный и сказал молодому бойцу. – А осмотри-ка их коней. Нет ли там вражеской буфатории или ещё какой непотребной примузии, або отравы.
– А ну-ка дай газету, – сказал старший. – Чего он там про личность говорил? Та-а-ак. А что, похож. Гляньте-ка, мужики. Можа и правда, батько?
– Дай мне, я точнее скажу. Похож-то, похож, да нас не проведёшь.
– Верно! Подобрали пшигуна. Нас не проведёшь!
– Щас мы вас выведем на чистую воду. А то ведь нашли, когда объявиться. Батько только до Фрунзева поехал, а тут тебе уже пшигуны шастают. Вот морды.