Мальчик с двумя именами - страница 29

Когда он открыл глаза, то вместо парусника опять лежал на кровати, солнце ярким светом заливало потолок, а за окном шумело море и на все голоса кричали мальчишки.

Янко протёр глаза и кинулся к окну.

Голубое, чуть колышущееся море уходило к самому горизонту. Пляж прямо под окном и море у берега кишели мальчишками. Тут были и такие, как он, и помладше, и более взрослые ребята. С ужасным визгом носились они по берегу, плескались в воде, играли в волейбол и баскетбол, прыгали с высокой вышки, взбирались на плавающее бревно, сталкивали друг друга с маленького плота, катались на лодке и на двух яхтах с белыми и жёлтыми парусами.

Вдруг Янко отвернулся от окна и с удивлением оглядел комнату. Куда делся Грот? Кровать у противоположной стены была нетронута. Значит, он один здесь спал? Где же ночевал Грот?

Он быстро оделся и выбежал в коридор.

В длинном белом коридоре со множеством дверей слева и справа у него заныло под ложечкой. Однако, преодолев себя, он стал смело спускаться по широкой лестнице. Нигде ни души. Огромный дом словно вымер. Только внизу, на первом этаже, он увидел долговязого человека в чёрном, хорошо отутюженном костюме. С газетами в руках, стоял он, прислонившись к книжной полке, на которой вместо книг лежали газеты. Не успел Янко сообразить, не его ли он видел вчера вечером, как долговязый положил газеты и направился к нему.

— Доброе утро, соня! — сказал он со скупой улыбкой на бледном лице. — Как мы спали, Курт?

— Где отец? Где господин Грот? — спросил Янко.

— Минуточку терпения! Пойдём. — Долговязый повёл Янко в канцелярию, заставленную всевозможной мебелью. — Тебя интересует, где отец? Он уехал.

— Уехал?

— Сегодня утром его вызвали по телефону. Кажется, из Дюссельдорфа. Ему пришлось сразу отправиться в путь. Впрочем, ты здесь не соскучишься. Ты и не заметишь, как пролетит день. Когда родители приедут за тобой, ты и сам не захочешь отсюда уезжать.

— Когда они приедут?

— Какой ты проворный! Не успел приехать, а уж думаешь об отъезде. Сначала посмотришь наш интернат, познакомишься с товарищами, искупаешься, поплаваешь. Пока ты здесь, я сам буду о тебе заботиться. Я Хелригель, господин директор Хелригель, близкий друг твоего отца и друг таких мальчиков, как ты. Я лично позабочусь о том, чтоб ты ни в чем не нуждался. Вот мы с тобой и познакомились. И поговорили. А сейчас пойдём, я покажу тебе, где у нас умывальни и столовая.

Господин Хелригель водил Янко по всем помещениям, рассказывая ему о жизни в интернате, об играх на море и на суше и о его будущих товарищах и друзьях. Янко ходил за ним как неприкаянный. Когда он умылся и позавтракал, Хелригель отвёл его в большую комнату на третьем этаже.

— Здесь ты будешь спать. Вчера ты ночевал в комнате для гостей. Теперь ты уже не гость. Сейчас здесь спят десять мальчиков, твоих ровесников, ты будешь одиннадцатым. Целая футбольная команда! Твоя кровать у окна. Доволен? Конечно. Слева спит Тони, напротив — Рудл и Франци. Вот тебе плавки. Раздевайся. Нельзя терять ни минуты! Отец сказал мне, что ты любишь кататься на яхте. У нас их две. А теперь ступай… Да вот ещё что. Вашу и соседнюю комнату курирует префект Йозеф. Хороший мальчик. Слушайся его. Если что будет не так, приходи ко мне. Не бойся. Просто поищи господина Хелригеля, лучшего друга твоего отца.

На берегу господин Хелригель помахал мальчикам, боровшимся на плоту. Словно по приказу, приплыли они к берегу, вышли из воды и, окружив Янко, прокричали:

— Здравствуй, Курт! Здравствуй, товарищ!

— Это твои товарищи по комнате. За завтраком я им сказал о твоём приезде. Это Тони, это Рудл! Видишь, какие ребята, один к одному! Заберите его с собой на плот. Покажите ему наш спортинвентарь. После обеда вы первые возьмёте яхту!

До самого ужина он ни на минуту не оставался один. Всё время с ним были его товарищи по комнате. То и дело затевали они что-нибудь новое. Только теперь Янко по-настоящему понял, как хорошо на море.

— Как ты себя чувствуешь у нас? — спросил его за ужином господин Хелригель.

— Всё так интересно! — ответил Янко.

— Я же говорил тебе. Хорошенько выспись, завтра снова будет долгий и до краёв заполненный день.