Мама на выданье - страница 8

– Ну что вы! – возразил я. – Как только я услышал от Жана о случившемся, сразу же направился сюда. Эта история чрезвычайно меня расстроила.

– Еще бы, конечно. – Он важно кивнул, отчего по бороде пробежала легкая рябь. – Я и сам страшно расстроен. Ненавижу плохую работу, это мне не свойственно, и я глубоко переживаю свою промашку.

– Промашку? – растерянно повторил я за ним. – Какую промашку?

– Ту, что я не убил его, разумеется, – сказал мсье Кло, и глаза его расширились от удивления: как это я сам не сообразил, в чем состояла его очевидная оплошность.

– Нет, вы в самом деле так думаете?

– Конечно, – твердо произнес он. – Весьма сожалею, что мой выпад был неточен и я не убил его на месте, разрази меня гром!

– Но, мсье Кло, убей вы его, вам бы не избежать самой суровой кары. А так, я уверен, суд квалифицирует ваши действия как покушение под влиянием сильного чувства и вы отделаетесь сравнительно мягким наказанием.

– Под влиянием чувств? Не понял, – сказал мсье Кло.

– Ну как же, он соблазнил вашу прелестную супругу… По-моему, это вполне достаточный повод для поступка, который вы совершили.

– Вы решили, что я дрался на дуэли, рискуя жизнью, из-за моей жены? – удивленно спросил мсье Кло.

– Ну да, разве нет? – недоуменно осведомился я.

– Нет! – отрезал он, ударяя кулаком по нарам. – Ничего подобного.

– Тогда зачем же, черт возьми, вы дрались?

– Из-за моей свиньи, разумеется, из-за Эсмеральды.

– Из-за свиньи? – Я не поверил своим ушам. – Не из-за жены?

Мсье Кло наклонился ко мне с серьёзным выражением лица.

– Мсье Даррелл, послушайте, что я скажу. Другую жену всегда можно найти, но другую такую свинью, такого мастера находить трюфели, как Эсмеральда, найти невозможно! – убежденно вымолвил он.

Я дважды – весьма неразумно – отваживался выезжать для чтения лекций в Соединенные Штаты Америки. В ходе турне я успел искренне полюбить Чарлстон и Сан-Франциско, возненавидеть Лос-Анджелес (вот уж где и не пахнет ангелами), проникнуться восхищением к Нью-Йорку и отвращением к Чикаго и Сент-Луису. Много странных приключений выпало на мою долю во время этих странствий, но самое странное ожидало меня, когда я пересек линию, отделяющую северные штаты от южных. «Литературная гильдия Мемфиса», штат Теннесси, пригласила меня прочесть лекцию об охране природы. Не без некоторого самодовольства мне было сообщено, что я смогу остановиться не где-нибудь, а у самой миссис Магнолии Дуайт-Хендерсон, помощницы главного казначея. Должен сказать, что я ненавижу пользоваться гостеприимством такого рода во время моих турне. Слишком часто меня встречают такими словами:

«Вы уже три недели находитесь в пути, и мы понимаем, что вы совершенно измучены, измождены, выбились из сил. Так вот, у нас вы сможете отдохнуть как следует. Сегодня вечером мы ждем к обеду всего около сорока самых близких друзей, вы их непременно полюбите. Вас ждет спокойное, непринужденное общение с людьми, которые нам дороги и которые безумно желают познакомиться с вами. Один из них даже читал ваши книги».

Зная по горькому опыту, что такое вполне возможно, я не без тревоги услышал о желании «Литературной гильдии» поручить заботу обо мне миссис Магнолии Дуайт-Хендерсон. А потому позвонил ей по телефону, надеясь учтиво избавить ее от такой обузы и вместо этого устроиться в какой-нибудь гостинице. Мне ответил сочный низкий голос, каким заговорил бы, если бы умел, портвейн высшего качества.

– Дом миз Магнолии, – произнес нараспев голос. – С кем это я говорю?

– Моя фамилия Даррелл. Могу я поговорить с миссис Дуайт-Хендерсон?

– Один минут, не кладите трубку. Сейчас пойду поищу. После длительной паузы я услышал в трубке дребезжащий голосок, словно исходивший из музыкальной шкатулки:

– Мистер Дыорелл, это вы? С вами говорит Магнолия Дуайт-Хендерсон.

– Счастлив вас слышать, миссис Дуайт-Хендерсон, – ответил я.

– О, как я рада, – пропищала она. – Ваш аксе-цент, у вас такое чудесное произношение. Как будто я разговариваю с самим сэром Лоренсом Оливье. Право, у меня по спине мурашки бегут.

– Благодарю, – отозвался я. – Мне только что сообщили из «Гильдии», что вам, можно сказать, навязали меня. Мне вовсе не хочется вас обременять, и я предпочел бы остановиться в гостинице, чтобы не причинять вам неудобств.