Маоизм или марксизм? - страница 12

Зададимся вопросом: нужно ли было творчески применять общие принципы марксизма-ленинизма к конкретным условиям китайской действительности? Да, конечно, нужно. Китай отличается существенными особенностями от стран Европы и Америки. Прежде всего как страна с огромным преобладанием мелкобуржуазного, крестьянского населения, страна, которая не прошла сколько-нибудь значительного пути капиталистического развития, страна с длительными (более двух-трех тысяч лет!) имперскими традициями. Кроме того, существуют еще обычно недооцениваемые особенности в психологии населения Китая, в сознании которого не могло не оставить глубокого следа тысячелетнее господство буддизма, конфуцианства и других идеологических течений.

Известно, что в 30—40-х годах в двери Китая стучалась не социалистическая, а антифеодальная, антиимпериалистическая, по сути дела буржуазно-демократическая, революция. Все это должно было, разумеется, найти отражение в тактике китайских коммунистов.

Подчеркиваем: именно в тактике, но не в идеологии и не в общих принципах. Мао Цзэ-дун же, как увидим дальше, видоизменил, препарировал и исказил теорию марксизма-ленинизма, пытаясь приспособить ее для решения тех или иных конкретных задач, которые решала китайская революция, главным образом на начальных этапах своего развития. В этом, кстати говоря, смысл его высказывания о том, что из марксизма надо «впитывать то, что может сегодня пригодиться нам».

Приспособленный на потребу дня «китаизированный марксизм» мог дать определенные результаты лишь на начальных этапах китайской революции, когда она носила главным образом антифеодальный, антиимпериалистический характер. Но чем ближе страна подходила к подлинно социалистическим задачам, тем больше проявлялась вся однобокость и слабость маоизма. Именно в этом смысл ошибок пекинского руководства в конце 50-х годов: провал попыток «перескочить» в коммунизм, не заботясь всерьез о создании современной индустриальной базы, о развитии демократии, о подъеме благосостояния народа. В свою очередь эти провалы и связанные с ними разочарования нашли уродливый выход в обострении национализма, в стремлении добиться тех же целей с помощью авантюристической внешней политики.

Исходным принципом марксизма является убеждение, что в основе общественного развития лежат объективные предпосылки, прежде всего способ производства материальных благ. «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание» (Маркс). Такова азбучная истина марксизма. Поэтому для подготовки революции необходимы объективные, в том числе экономические и социально-политические, предпосылки. Поэтому для построения социализма необходимо прежде всего создать соответствующий базис и т. п.

Что касается маоизма, то для него характерен иной подход. Он верит во всесилие волевых и идеологических методов как в подготовке и осуществлении революции, так и в строительстве социализма. С этим связана теория о том, что партизанскую войну можно начинать в любой стране — нужна лишь горстка революционных застрельщиков-энтузиастов. С этим связана вера в возможность произвольных скачков в общественном развитии. С этим связано и убеждение, что энтузиазм, рожденный в ходе «культурной революции», может привести к чудесам в строительстве экономики и совершенствовании общественных отношений.

В решениях XI пленума ЦК КПК говорилось: основная сила «великой пролетарской культурной революции» в том, что она «трогает людей до глубины души». Это должно «революционизировать идеологию народа», и «в результате можно будет добиться более значительных, более скорых, лучших и экономичных результатов во всех областях деятельности».

Маоизм распространяет убеждение, что, достаточно только изменить образ мыслей человека, и ему будет доступно любое дело. «Как можно утверждать,— писал Мао Цзэ-дун в 1955 году,— что 600 миллионов нищих не смогут за какие-нибудь несколько десятков лет превратить свою страну в богатую и могучую?» А в 1958 году приспешники Мао так пояснили эту его мысль: «Многие живые примеры доказывают следующее: нет никаких непроизводительных районов, есть только.непроизводительная мысль. Нет никаких плохих земель, есть только плохая система обработки земли. Пусть люди полностью используют свои субъективные возможности, и тогда можно будет изменить природные условия». «Революционная» фраза, броский лозунг — вот что ставят маоисты во главу угла, совершенно отвлекаясь от того, что даже самые правильные лозунги необходимо подкреплять научнообоснованной политикой.