Мархаба - страница 4
- А, Сулла! – сказал принц ласково, будто удивляясь её здесь присутствию. – Ну, что же... Знаешь, в чём твоя вина?
- Нет... да!
- В чём же?
- Пролила кофе на господина... Но вы же сами...
- Что?
- Нет, ничего... Я виновата...
- Будешь наказана! В присутствии нашего гостя, перед которым провинилась...
- Пощадите, мой господин!.. – воскликнула служанка, но принц дал знак Фархаду. Тот приблизился к ней, развязал поясок на её шароварах, и они упали на пол, явив всем её большую чёрную задницу. Служанка ахнула, оставшись в одной короткой жилетке, и заперебирала ногами, стремясь куда-то убежать... Но куда можно убежать, будучи подвешенной к потолку?
Фархад отошёл к полкам, вернулся с длинным кнутом на толстой короткой ручке, и стал чуть в стороне. Для хорошего удара, как известно, кнуту нужен полёт, возможность развернуться в воздухе, и длины комнаты для этого было как раз достаточно. Его одутловатая холуйская рожа, которую я успел возненавидеть, выражала истинное удовольствие и желание продемонстрировать всем своё искусство. Искусство кнута...
Завороженный происходящим, я, наконец, пришёл в себя.
- Любезный принц! – воскликнул я как можно непринуждённее и веселее. – Поверьте, я не столь уж пострадал, а служанка не столь уж виновата... Я её прощаю! В знак нашей с вами дружбы, велите её развязать... И пусть она лучше принесёт нам ещё вина, и мы сдвинем бокалы...
- Нет, это невозможно. И не в моих правилах, – холодно отвечал принц. – Я приказал раздеть её перед всеми, подверг её позору – просто так? Чтобы принести нам вина? Ну, нет!.. Тогда выходит, ха-ха! что виноват во всём я?
«Так оно и есть!» - хотелось ответить мне, но вместо этого я воскликнул:
- Но это же средневековье! – и холодно добавил: - Позвольте тогда, принц, мне удалиться. Я не привык к подобным жестокостям.
Не успел я ещё договорить, как ощутил сзади болезненный толчок и услышал яростный шёпот танцовщицы: «Что вы делаете! Хотите остаться здесь, прикованным к стене?!.. Да пусть её, вам что за дело!.. Всыпят немного – не развалится. А вы должны сохранять лояльность к принцу. Не злите его!» И совсем бесшумно прошелестела: «Только так вы сможете помочь мне, милый!»
- Нет, друг мой, не позволю, - небрежно отозвался на мои слова принц. Затем махнул рукой Фархаду. – Приступай.
Поражённый тем, что услышал от танцовщицы, я застыл в растерянности. Помочь мне, сказала она?.. Значит, она нуждается в помощи?.. Между тем Фархад со знанием дела размахнулся, и послышался свист кнута.
Кнут ожёг бедную Суллу - она дико закричала и закрутилась на верёвке, как юла. Я с ужасом увидел, как поперёк её больших чёрных ягодиц вздувается розовый рубец толщиной в мизинец.
- Хороший удар, - похвалил принц, беря меня под руку. - Как вам показалось?
От дикости происходящего я не знал, что сказать, что вообще делать, и ничего не отвечал. Когда крики служанки поутихнуть, проклятый мамлюк замахнулся снова, и новый рубец вздулся на её ягодицах чуть пониже первого. Служанка завизжала так, что мне заложило уши, и я поспешил закрыть их руками. Но принц, похоже, купался в этих воплях, как в нирване...
- Ваш обожжённый живот будет отмщён, - сказал он с улыбкой. – Вы довольны, мой друг?
- Нет! – вскричал я. – Прекратите это немедленно!
- И не подумаю, - спокойно отвечал принц.
Видя, что Фархад замахивается в третий раз, я схватил принца Суринама за отвороты его тонкого серого френча и закричал:
- Прекратите мучения! Вы садист, принц Суринам! Вы сами приказали ей облить меня – я всё видел!
Мои руки помимо моей воли принялись трясти принца, как тряпичную куклу, но глядя в его насмешливые чёрные глаза, я вдруг понял, что он даже доволен тем, как я вышел из себя. Потом я увидел, что между нами втискивается обнажённая девушка и, упираясь в меня грудями, что-то кричит и пытается оттащить меня от принца... А потом что-то тяжёлое ударило меня в голову, как раз за правым ухом, перед глазами взорвалась шаровая молния, и всё погрузилось в темноту...
2. * * *
Когда я очнулся, темнота оставалась такой же полной, однако я уже ощущал своё тело, и почувствовал, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Попробовав повернуть голову, я ощутил в ней сильнейшую боль, и застонал...