Марина - страница 29
— Спасибо, милая… Ты не представляешь, какая ты прелесть…
Я промолчала, только провела рукой по его волосам. У меня не был сил говорить, Я лежала и моей голове звучали слова из «Суламифи» Куприна. Освежите меня яблоками, подкрепите меня вином, ибо я изнемогаю от любви… Правда, мне не хотелось ни яблок, ни вина, но я изнемогала от нахлынувшей на меня нежности и сожаления, что так не может быть вечно… Я была благодарна Вадиму и судьбе за этот подарок, что ни последовало бы за этой ночью… И я знала, что никогда в жизни ни о чем не пожалею…
Проснулась я от кошачьих воплей. Кошки выспались и стали протестовать против такого наглого ограничения свободы их передвижений. Я хотела потихоньку выскользнуть из-под одеяла, но Вадим удержал меня мягким и в то же время властным прикосновением руки:
— Лежи… Я сам их выпущу.
С превеликим удовольствием я подчинилась и вскоре снова задремала. Оно и понятно, сова все-таки.
Окончательно проснулась от ласкового поцелуя Вадима.
— Подъем, соня. Пора кофе пить. Кошки накормлены, посуда вымыта, душ принят… Еще распоряжения будут? Сударыня…
— Который час? — я вдруг вспомнила, что в девять за мной приедут немцы. Или уже приехали?
— Начало девятого. А что мы куда — то бежим?
— Бегу я. Работать…
Через полчаса я была во всеоружии: умыта, одета, накрашена и при этом в прекрасном расположении духа.
— Я вот за тобой наблюдаю и думаю, неужели ты назначаешь мужчинам встречу на девять утра?
— Угу, — мурлыкнула я, застегивая плащ, — Второй ключ искать некогда. Если куда-то уходишь, просто захлопни дверь. Хорошо?
— Хорошо. Но я иду вместе с тобой. Думаешь, я поверил, что ты на работу!
Ну-ну. Вадим, значит, ты все еще собираешься следить за мной. Прекрасно. Не доверяет он мне и все тут. Ничего иного ожидать я не могла. Он все же профессионал и хватка у него бульдожья… Слава Богу, что пока только следит…
Мы вышли из подъезда. Около припаркованного перед подъездом БМВ стоял сотрудник одной из знакомых мне немецких фирм. Он поздоровался со мной, а затем обратился к Вадиму тоже по-немецки.
— Вас куда-то подвезти, господин Биндер?
— Так, так! — я обернулась к Вадиму, округлив, насколько это позволили анатомические особенности, глаза. Видимо, это у меня получилось неплохо, Вадим придержал меня за локоть и шепнул:
— Поговорим вечером.
Затем он попрощался с немцем, а я села в машину и поехала переводить переговоры.
Переговоры были занудные и настолько вялотекущие, что так и хотелось поставить им популярный отечественный диагноз — шизофрения. Одни хотели взять в аренду энное количество земли на окраине, чтобы построить там супермаркет, где можно будет купить все: От иголки до сборного дачного домика. Причем потенциальные арендаторы брали на себя обязательство — открыть первую очередь магазина уже через три месяца после подписания договора, К тому же они обеспечивали работой массу народа, поскольку собирались сорок процентов товаров производить в местностях, расположенных вокруг магазина, силами местного населения. Другие боялись продешевить либо не получить ожидаемой взятки, В результате все диалоге сводились к одной схеме: Мы сделаем то, то и то — говорили одни. Хорошо мы подумаем и подождем, может быть найдется кто-то, кто сделает то, то и то, и еще вот это. Я проскучала около четырех часов, затем все переговоры завершились, и я была благополучно доставлена к дому, причем к моей несказанной радости уплатили мне за полных шесть часов. Уставшая и разбогатевшая я поднималась на свой этаж и раздумывала, каким же манером Вадим будет выкручиваться из сложившейся утром ситуации. Я бы, например, на его месте сказала, что пришлось некоторые вещи скрывать от меня в интересах следствия. Это, по крайней мере, было не так обидно для меня…
Он заявился буквально через пару минут после моего возвращения. Я еще не успела даже снять свою парадно-рабочую одежду. Вадим принес цветы, два совершенно неподъемных пакета с деликатесами и очаровательную чуть виноватую улыбку:
— Извини, Марина ты — умничка, все понимаешь сама…
Если признаться честно, то мне хотелось бы, чтобы Вадим долго и покаянно объяснялся и извинялся. Но что поделаешь! Придется принять постулат о своем уме, дабы освободить Вадима от долгих объяснений.