Мария Магдалина – автор четвертого Евангелия? - страница 8

Вероятно, здесь редактор задавал себе вопрос весьма схожий с таким: как я могу скрыть то, что Мария Магдалина была основательницей нашей общины, избежав при этом столь откровенного шага, как изъятие её из содержания, повествующего о Распятии/Воскресении, с которым большинство христиан уже знакомо?

Редакторское решение этой проблемы, вообще-то, было довольно простым. В этих двух событиях, где невозможно было отрицать присутствие Марии Магдалины, он переделал текст так, чтобы казалось, будто Мария Магдалина и тот самый любимый ученик были двумя разными людьми, одновременно появляющимися в одном и том же месте и в то же самое время. Следовательно, Мария Магдалина и любимый ученик-мужчина, появлялись вместе только в двух местах Четвёртого Евангелия — 19:25–27 (у подножия Креста) и 20:1-11 (у опустевшей могилы в воскресное утро)…Разве это не интересно? И именно в этих двух местах мы находим значительные структурные изменения в тексте Четвёртого Евангелия. Браун обсуждает эти изменения в обоих отрывках. (Это показывает, что я не выискиваю изменения в отрывках, которые их не содержат.) Примечательно однако, что Браун не находит подобных структурных изъянов в каких-либо других отрывках, которые содержат ссылки на любимого ученика.

Отрывок из Четвёртого Евангелия, в котором Мария Магдалина и любимый ученик находятся вместе у подножия Креста гласит:

Я прервал здесь отрывок для того, чтобы отметить это место. Структура этого отрывка очень озадачивает. В первом предложении (стих 25) мы видим перечень женщин, стоявших у Креста Иисуса. Во втором предложении (стих 26) писатель, кажется, ссылается на вышеупомянутый перечень женщин у Креста, когда он называет одну из них «ученик, которого любил (Иисус)». Если бы кто-то должен был читать только эту часть отрывка процитированного выше, то он легко согласился бы с тем, что любимым учеником является одна из женщин, стоявших у креста с матерью Иисуса. (Прочитайте его снова и подумайте, согласны ли вы.)

А целиком этот отрывок гласит:

Оригинал до-евангелической версии этого отрывка, вероятно, упоминает Марию Магдалину в качестве того ученика, которого любил Иисус. Посредством определяющих слов мужского рода и падежей (в греческом языке) редактор в середине мысли, по-видимому, смог превратить любимого ученика в безымянного мужчину. Структура этого отрывка выглядит немного неестественной и указывает на то, что он, как я утверждал, вероятно, был изменён.

Браун ни коим образом не утверждает предложенный мной тезис. Однако он действительно обращает внимание на несообразность между стихом 25 и 26–27. В одном месте своей дискуссии он спрашивает, почему любимый ученик не был включён в перечень людей стоявших у Креста в стихе 25 (Brown 1970: 922). Он отмечал, что мать Иисуса и любимый ученик не были названы тремя другими Евангелиями среди тех, кто стоял у Креста. Он пришёл к заключению, что мать Иисуса «была особо упомянута в традиции, которая пришла к евангелисту, как видно из стиха 25, но ссылка на любимого ученика… является приложением к этой традиции» (Brown 1970: 922). По причинам отличным от тех, что положены в основу приведённых здесь доводов, Браун понимал, что «любимый ученик» выглядел странно выделяющимся в этом отрывке.

Если мы сравним Евангелие от Иоанна 19: 25–27 с Евангелием от Филиппа, цитировавшимся выше, мы заметим некоторые поразительные сходства: