МатриарХЕЦ - страница 9
— Откуда? — выдавил он.
— А… — протянул Круглый, пальцем профессионально впихивая пробку внутрь, — Девчонки там зацепили. Я просил.
— Да, иногда быть на месте женщин неплохо, — неуверенно заметил Витя.
Миша, собиравшийся уже выдать тираду, внимательно посмотрел на изменившееся лицо друга и закрыл рот. Потом просиял и сказал:
— Слушай, Длиннющий, давай кому из друзей там позвоним. Макс, понятно, в этом мире тоже присутствует, а, там остальные чем дышат, а?
Длинный задумчиво приложился к бутылке и улыбнулся:
— На самом деле прикольно. Расскажем им о наших подружках, заодно узнаем, кто мы есть.
— Да, Торбина! Прикинь, а они нас и осудить могут за аморальное поведение и разврат там какой!
Оба засмеялись. Круглый забрал портвейн и стал задумчиво листать телефон:
— Так, это не то, этот подкаблучник, это потом. Давай Калобутищу!
— Звони.
Миша нажал вызов, потом сбросил, переключил на громкую связь, полистал меню, снова нажал кнопку.
После четырех гудков телефон ожил:
— Привет, Миша.
— Здорово, торбина. Чем жив?
— Да нормально все. Мне Моя вчера мобилу купила. Такая прикольная, вся розовая.
— В смысле розовая? — опешил Длинный.
— Ой, вы вдвоем. Привет, лапа. А чего, красивенькая мобилка. Я на заставку себе котика поставил. Вчера с Моей эту картинку скачали, я ей был так благодарен, что подарил ночь любви. Сказала, будет постоянно что-нибудь дарить. Может, наконец-то выйти зажену предложит, — мечтательно добавил Калобутин.
— Жениться, в смысле? — уточнил Круглый.
— Ну да, зажениться. А вы там как?
Друзья переглянулись, кивнули друг другу, и Миша ниже опустился к микрофону:
— Да вот вчера Светка с Анжелой позвонили. Предложили на шашлык съездить.
— А кого еще взяли? — поинтересовался Калобутин.
— Да никого. Мы вчетвером были. Отдохнули ништякова.
В трубке повисло молчание.
Длинный решил добить:
— Ну на самом деле дело-то молодое. То есть побухали, мяса поели, ночку скоротали.
— Ребята! Да вы что! Да они же вас просто напоили и использовали. Где были ваши мозги. Не, ну вот сучки! А вы тоже! Кто же с пьяными бабами в одной палатке ночует. Они вас хоть не изнасиловали? Господи, да что я говорю!
Оба едва сдерживали смех. Круглый сделал глубокий вдох:
— Бутище, да мы парни современные! Ну, было и было. Тем более девочки старались.
— Да что вы такое говорите! Вы хоть предохранялись?
— Да, конечно! — поспешил успокоить Длинный.
— Мальчики, мне за вас страшно. А если папы узнают? Вы представляете? Быстро уезжайте оттуда, вы меня слышите? — вещало из телефона.
Друзья уже еле сдерживались, из глаз текли слезы, оба зажимали рты и корчились.
— Чего вы молчите. Стыдно стало?
Наконец Длинный сумел справиться и выдавил:
— Да, что-то мы погорячились. Мы сейчас уедем. Только не говори никому. Со всеми случается, ты ж понимаешь…
— Не со всеми, — отрезал Калобутин, — Как приедете — позвоните!
— Да, конечно. Не волнуйся! — заверили оба.
Когда Круглый нажал отбой, оба так заржали, что Анжела прибежала смотреть, что случилось. Длинный только отмахнулся. Она постояла и нерешительно пошла в лагерь. Отсмеявшись, выпили портвейна и закурили. Миша снова начал листать телефон.
Выбор пал на Лешу. Или Лохматого, Эша, Эшли, Лешего, как его называли раньше. Он и в прошлой жизни окольцевался, так что разговор обещал быть забавным.
— Алло, привет.
— Привет! — поздоровались оба.
— Витюша, и ты там! Здравствуй, дорогой! Как там ваша жизнь, а то у меня выходные случились — не приведи, Боже! Жена уехала в командировку, а у меня стирки, глажки на роту солдаток. Еле управился. Сейчас буду «Не родись красивым» смотреть, вчера купил. Не смотрели еще?
Длинный, посмотрев на друга и оценив ситуацию, оставил все мысли об уровне интеллектуального развития любителей сериалов при себе, но сразу взял быка за рога, хотя по новым правилам правильнее все-таки взять корову за рога:
— А мы тут на природе с девчонками отдыхаем. Водка, мясо, все такое…
— Природа — это хорошо! Мы с Наташей все никак не выберемся. То она в командировке, то с подругами в бане. А я без жены куда? Стойте, в смысле «все такое»? — дошло наконец до Леши.
— Ну, — подхватил Круглый, так как Витю скрутило в припадке смеха, — пьяные были, доверчивые.