Маяк на Сариссе - страница 5

– Что мы тут стоим? Ей отдохнуть надо, устала с дороги, наверное.

Старьевщик взял Зенобию за локоть и повел вслед за высоким вверх по переулку. Они прошли мимо постоялого двора.

– Куда мы идем? – робко спросила она.

– К этому доброму человеку, – ответил Роппо. – У него здесь кузня неподалеку и дом.

Идти пришлось долго. За последними домами тропа спустилась к реке, и там, у воды, темнело несколько строений. Высокий постоял, прислушиваясь, не идет ли кто за ними, зазвенел ключами. Пока Зенобия утоляла голод ломтем хлеба и куском сыра, кузнец и старьевщик о чем-то шептались. Потом хозяин растопил очаг, подсел к ней и стал задавать вопросы. Она рассказала, как ее устраивали на работу в замок и кто помогал. Ее спросили, почему закрыта лавка мастера мореходных дел. Услышав, что мастер собрался на покой, кузнец мрачно покосился на Роппо. У старьевщика задергалось веко.

– За Керопа ручаюсь, – хрипло сказал он. – Если протекло, то из замка.

– Болтливые сучьи потроха! – прошипел кузнец. – С ней что делать?

– Река рядом, – пожал плечами старьевщик. – А то начнет говорить…

– Я не буду говорить…

Кузнец строго поднял палец, и она замолчала.

– Будешь, – сказал он. – Вставят горящие лучины, заговоришь.

– За что лучины? – охнула Зенобия.

– Не за что, а во что, – хохотнул старьевщик.

Кузнец задумчиво почесал нос, покачал головой.

– Спешить не надо. Скоро появится господин посыльный. Пусть от нее узнает, почему дело не составилось, а то на нас вызверится. Потом можно и в реку.

Зенобия поняла, что дела ее плохи. Посмотрела на тупой нож, которым кромсала круг сыра.

– Ты не обижайся, – сказал Роппо. – Подождем одного человека, он и решит, что делать. Узнаем, кто оплошал, из-за кого теперь малой кровью не обойтись…

Кузнец кашлянул, и старьевщик закрыл рот. Только дернулась бровь под шрамом на лбу, похожим на след от сабельного удара.

Днем она слышала, как стучит молот в кузне, а прижавшись ухом к двери, разбирала голоса. В оконце под потолком не пролезть. Зенобия понимала, что кричать не стоит: наверное, ее описание уже разослано по караульным заставам. Так и прикончат здесь.

Злость придала сил. Она обошла амбар, вытащила из груды хлама обломок шпаги и стала ковырять дверь там, где должен быть засов. К утру выдолбила узкую канавку. Да и ту пришлось замазать пылью, когда послышались шаги.

Упала на солому и натянула на себя дерюгу, сжимая в руке острый обломок. Если потащат к реке, то хоть одного заберет с собой, мрачно решила Зенобия.

Кузнец принес миску с варевом и бутыль с водой. Громыхнул засов. Зенобия глотнула воды и принялась снова возиться с дверью. Но озябшие пальцы плохо держали кусок металла. Отложила в сторону свое оружие. Стальное острие дрогнуло и прилипло концом к железному лемеху. Она вспомнила, как в детстве отец показал забаву с гвоздями: если сильно постучать ими о камень, то концы тянутся друг к другу.

Она не хотела пачкать руки об уголь. Нашла дырявую миску, поддела кучу и набрала достаточно, чтобы наполнить жаровню доверху. Угля в загородке было немного, и под черной осыпью Зенобия разглядела мешковину. Потянула на себя, и когда показался сверток, подняла, но не удержала в руке. Тяжелый сверток глухо звякнул об утоптанный земляной пол.

Бечевка лопнула, из мешковины вывалились металлические штуковины. Блестящие и в окалине, прямые и скрученные, мелкие, с палец, и крупные, с локоть. Зенобия решила, что это кузнечный инструмент. Но зачем его прятать?

Собрала в мешковину, подтащила ближе к оконцу. И в страхе отшвырнула от себя так, что все разлетелось по амбару. Одни попали в кучу железного хлама, другие – еще куда, а небольшая пластинка, похожая на порченую монету или чешуйку, свалилась в жаровню.

Зенобия долго терла руки о мешковину, надеясь, что проклятие Небесного Врага ее не коснется. В детстве она три года ходила по красным дням в школу при устроении благочестивых братьев. Кроме грамоты, счета и рукодельных умений, приличествующих девицам, им рассказывали предания о великих битвах в небесах. О том, как Небесный Враг наслал на погибель каменный дождь, как Огненный Мститель одолел его, но не уничтожил корень зла. И что незримая глазу битва идет до сих пор, а то, что падает с неба, – суть куски доспехов Врага, не менее опасные для людей, чем он сам. Нашел странную вещь – не трогай, призови братьев, чтобы надлежащим образом пресечь зло.