Медальон - страница 23

До лекаря они добрались быстро. Клер вошла первой, она застала Алана за чтением книги.

— Клер? — парень подскочил. — Что случилось?

— Нужна твоя помощь.

Саша вошел следом и опустил едва дышавшего Марка на кушетку. Алан сразу же бросил все и кинулся осматривать раненого.

— Принеси нож. Он там, в столе, — велел Клер Алан. Клер остолбенела, она лишь потерянно смотрела на Марка. — Ну же! — крикнул парень.

Клер пришла в себя и кинулась к столу. В ящике и впрямь лежал небольшой острый нож. Чаще всего им резали травы, но сейчас надо было разрезать рубашку. Плащ Алан уже расстегнул. Саша же стоял в углу около двери и со стороны наблюдал за происходящим. Ему хотелось как можно быстрее убраться из города.

— Что случилось? — спросил лекарь, вытаскивая нож из плеча раненого.

— На него напали, — ответила ему Клер, протягивая нож.

— Твой друг? — с некоторой обидой спросил Алан. Он вдруг подумал, что Клер отвергала его, потому что у нее кто-то уже есть.

— Старый знакомый, — уклончиво ответила девушка.

Алан разрезал рубашку, оголяя раненное плечо. Кинжал не задел ничего важного, но крови было много. Почти вся она впиталась в темную одежду.

Лекарь подскочил и убежал в соседнюю комнату. Вернулся он уже с водой и бинтами. Он промыл рану и аккуратно наложил компресс. Он вытер окровавленные руки.

Дверь открылась и в дом ворвалась Марта. На ней был фартук, кажется, она готовила обед, но как только узнала новость, то бросила все и побежала сюда.

— Что случилось?! — тут же спросила женщина у Клер.

— Мама! — Сара кинулась в объятия матери.

— Его ранили. Но жить он будет. Через несколько часов должен придти в себя, — спокойно пояснил лекарь.

— Я подожду на улице, — сказал Саша. В ответ Клер лишь кивнула.

Марта кинулась осматривать сына, а Сара тихо стояла за ее спиной. А Алан спокойно на все это посмотрел и ушел в другую часть дома. Клер, совершенно забывшись, кинулась его догонять. Вторая комната в доме лекаря была чем-то вроде кладовой, там стояли шкафы с лекарствами, книгами и бинтами. В углу стояла кадка с водой. Сейчас лекарь промывал в ледяной воде бинты, которыми он убирал лишнюю кровь и останавливал кровотечение. Появление Клер он, казалось, не заметил. Она долго стояла за его спиной, не находя нужных слов. Она никак не решалась заговорить.

— Зачем ты пришла? — буркнул Алан, решившись нарушить тишину.

От неожиданности Клер вздрогнула.

— Спасибо тебе, — как-то тихо и скомкано поблагодарила она.

— Кто он? — вдруг спросил Алан, уперев руки в края кадки.

— Фонарщик, — удивилась Клер. Она думала, что все знают Марка.

— Нет. Тот. Второй.

— Он… — Клер задумалась. А кто он? Случайный попутчик? Спаситель? Бард? Пока на этот вопрос Клер не знала ответа. — Просто…

— Просто что? — Алан, наконец, развернулся и посмотрел Клер в глаза. Он все еще безнадежно любил ее.

— Он просто поможет мне перебраться через реку, — выпалила девушка, отводя взгляд.

— Уезжаешь? — лекарь побледнел. — А как же усадьба?

— Она сгорела вчера, — мрачно сообщила девушка.

Клер уже хотела уйти, но Алан поймал ее за руку.

— Не уезжай, — взмолился он. — Прошу.

— Меня здесь больше ничего не держит, — не поворачиваясь, сказала Клер, вырвала руку и убежала. Она не хотела, чтобы кто-то видел ее слезы. Сейчас она опять вспомнила, что осталась совсем одна. Клер бежала до тех пор, пока не оказалась в лесу.

Но лесная тишина не особо спасала. Все это казалось невероятным. Клер казалось, что все это просто не могло случиться с ней. Марк остался жив и это ее радовало. Хоть что-то хорошее за последние дни. Пытаясь осмыслить все это, Клер бежала в лес все дальше и дальше, ноги не слушались, найдя ближайшее поваленное дерево, она буквально упала на него, давая волю чувствам, слезы затуманили взгляд, она не видела вокруг себя почти ничего. В голове еще мелькали сбивчивые мысли и образы, ей было проще убедить себя, что это все страшный сон, а не жестокая реальность.

— Вот ты где, — Саша побежал за ней, догнал он ее только в лесу. — Ты куда убежала? — переводя дыхание после долгого и сбивчивого бега, спросил он. — Ты чего? — заметив слезы, ему стало совсем не по себе. Ему никогда не нравились женские слезы, в такие моменты он совершенно терялся и не знал, что делать и что говорить.