Месть — штука тонкая - страница 44

Брэд не обратил внимания на слова Цыпы и сказал:

—Потом нужно будет вложить мой пистолет, из которого этот вонючка убил Фофана, в руки главного цыгана (Власов в этом месте заскулил, как щенок). Вы всё скажете своим потом, что цыган с порога убил Фофана и вам пришлось стрелять в них.

Власов понял, что американец предложил для него стопроцентное алиби, и воспрял духом. Гнус почесал голову и произнес:

—А чё, типа, в натуре, баклан американский дело говорит. Не надо будет объясняться перед братвой, что Фофан так подлянски «озяб». Хреново авторитету сдохнуть от случайной пули сопливого щена. В падлу, я бы сказал. А тут героическая смерть от руки предателей цыган. Я, братва, их так ненавижу!

—А вдруг не мы их, а они нас перестреляют? — спросил Цыпа.

Власов, который понял, что у него есть шанс реабилитироваться, воскликнул:

—Они не успеют! Нам сыграет на руку фактор неожиданности!

—Ты, Фактор Неожиданности, заткнись! — сурово пробасил Бездельник. — А то сейчас сам сыграешь в ящик! На хера тебя только Фофан сюда притащил перед самой сделкой?

— Мой папа прокурор всей области, — напомнил Власов.

— Имел я твоего папу в рот, — ответил Бездельник, которому неведомы были тонкости иерархии клана, поскольку он сам играл в нем роль пушечного мяса.

Власов представил, как Бездельник имеет его папу в рот, и чуть не заплакал от обиды. Гнус спросил у американца:

— А деньги как мы достанем из сейфа?

— Потом достанете, — ответил американец, — главное, чтобы наркота при вас осталась и алиби было, что не вы первые начали стрелять.

— Слушай, фраер, ты кто такой? — спросил Цыпа. — Ты не мент, случаем?

— Я родом из Чикаго, — ответил Брэд, — мой прадедушка был знаменитым гангстером. Мне рассказывал отец…

— Ладно, сказочник, — перебил его Гнус, — посидишь пока в кладовке, а мы попробуем код подобрать к сейфу.

Он схватил Брэда за лацканы куртки и запихнул в кладовку с бочками, из которых воняло той самой гнилой капустой. Через минуту туда же поместили и тело покойного Фофана. Дверь захлопнулась, и Брэд оказался в полной темноте.

Вскоре глаза его привыкли, и Брэд увидел тонкую полоску света, пробивающуюся сквозь дверь. Падала она на покойного Фофана, лицо которого теперь выражало безмятежность и скуку. Снаружи продолжались попытки открыть сейф с наличкой. Судя по крикам и матам, особым успехом они не увенчались, и дело едва не кончилось дракой. Сколько времени Брэд просидел в кладовке, он не осознавал. Часы были на руке, а руки были крепко стянуты кожаным ремнем. От запаха гниющей капусты стало поташнивать. Кроме этих неудобств, была и еще одна. Взгляд Брэда то и дело останавливался на трупе Фофана. Соседство с покойником радости душе не добавляло, но и отвести взгляд никак было нельзя, слишком тесно в кладовке, тем более что Брэд сидел зажатый двумя большими бочками.

Он слышал, как снаружи бандиты пробовали различные комбинации цифр, как кто-то из них додумался предложить попробовать ввести дату рождения Фофана. Но, к несчастью, никто не мог вспомнить эту самую дату. Помнили только, что день рождения у него в апреле, но когда точно, бандиты не знали. Стали действовать наугад, но и из этого ничего не вышло. В это время Брэд от нечего делать рассматривал труп Фофана и думал о том, что, может быть, скоро он сам будет выглядеть так же.

И вдруг его взгляд привлекла какая-то татуировка, сделанная с внутренней сторо-

ны запястья и ставшая видимой из-за того, что рукав задрался. Там была выколота короткая фраза. Брэд силился ее прочитать и понял, что это набор цифр и не татуировка, а написано ручкой. Брэд осторожно приподнялся, приблизился к покойному и внимательно всмотрелся в надпись, которая гласила: «32164». Пятизначный код от сейфа был записан на руке Фофана, который, зная собственную забывчивость, написал для памяти на запястье эти цифры. Брэд торжествующе усмехнулся и сел на свое место между бочками. Осталось только молиться богу, чтобы остаться в живых.

Бандиты, несолоно хлебавши, бросили возиться с сейфом и стали готовиться к визиту цыган. Командование пытался взять на себя Гнус, но Бездельник ему перечил, а Цыпа перечил им обоим. Поэтому они никак не могли достигнуть договоренности о том, кому и где находиться, кому дать команду стрелять в цыган. Власов, пытаясь реабилитироваться, тоже попросил оружие, сказав, что он умеет палить из пистолета.