Месть железного дворфа - страница 12

– Нету никакого Луруара, – вмешался Оретео Шип. Поднявшись, он медленно обошел свое кресло, двинулся вокруг треугольного стола и направился к Бренору. – Всего лишь кучка эльфов и людей, копошащихся вокруг трех дворфских крепостей. И они падут, – заявил он. Подойдя вплотную к Бренору, Оретео медленно осмотрел новоявленного короля с ног до головы. – Все падут, и ничто и никто, будь я проклят, не сможет этого изменить.

– Три наши твердыни объединятся, и мы припечатаем этих орков… – начал Бренор.

– Мы не можем выбраться отсюда, – возразил Оретео Шип, продолжая изучать незнакомого дворфа. Ясно было: он считает, что перед ним самозванец.

И кто мог его в этом винить?

В одной из осажденных крепостей, из последних сил сопротивляющихся натиску захватчиков, появляется молодой дворф, заявляет, что он – давно умерший король, и приказывает дворфам покинуть свои неприступные твердыни.

– О, мы пытались это сделать, – продолжил Оретео, вернувшись на свое место. – Король Харнот не желает сидеть за стенами, жестокое горе терзает его после гибели брата, Бромма, которого убили в Холодной Долине. Да, я видел это убийство, видел, как дыхание белого дракона превратило моего короля в кусок льда! Настоящий дракон! А потом моему дорогому королю отрезал голову самый отвратительный орк на свете – военный правитель из крепости Темная Стрела. О да, молодой Бренор, если твое имя и впрямь таково, – добавил он и посмотрел мимо Бренора, на Дзирта, – и верхом на вирме летел дроу, очень похожий на того, которого ты привел с собой. – «Дикий дворф» взглянул прямо в лицо Бренору. – Пытаясь вырваться из Адбара, мы потеряли половину нашего отряда, нет, больше половины. Проклятые орки не могут войти, но и мои парни не могут выйти. И я не желаю лишиться остальных своих воинов в бесполезных стычках. Или, может быть, именно к этому ты и стремишься?

Неприязнь, прозвучавшая в голосе Оретео, не укрылась ни от Бренора, ни от других членов делегации Мифрил Халла.

И снова – кто мог его в этом винить?

– Я слушаю тебя, – заговорил Бренор, печально кивнув, – и мое старое сердце болит за твоего короля Бромма. Говорят, это был хороший король, хотя я, конечно, лучше знал его отца. – Затем Бренор бросил быстрый взгляд на Коннерада, забрался на стол и, расправив плечи, обратился ко всем присутствующим: – Я не говорю, и никому не позволю сказать, что нам следует немедленно прорываться на поверхность и терять при этом половину наших ребят. Тем более ради людей и эльфов Серебристых Болот! Но все же для нас лучше будет спасти то, что еще осталось от этой страны, и не отдавать ее вонючим оркам всю, целиком.

– И как ты себе это представляешь?! – вскричал Оретео Шип. – Дворфы Адбара в ловушке, а Фелбарр и Мифрил Халл окружены таким же плотным кольцом.

– Кому-то придется быть первым, – сказал Бренор. – Ребята из одной крепости должны прорваться и помочь соседям. Если приложим усилия и будем действовать быстро, сможем отогнать орков от соседней крепости и потом ударить по ним с двух сторон одновременно.

– Тогда воины из двух свободных твердынь отправятся к третьей – я так понимаю, это будет Адбар, – а мы выйдем и бросимся в бой, – добавил король Эмерус.

Бренор кивнул.

– Так, но кто же это будет? – не унимался Оретео Шип. – Кто должен вырваться первым? Ведь наверняка воины из этой крепости понесут огромные потери, каких не было с того дня, когда Обальд в первый раз спустился с Хребта Мира!

Эмерус, выслушав рассуждения Оретео, угрюмо кивнул, затем медленно обернулся и посмотрел на Бренора.

– Это будут ребята из Мифрил Халла, – заявил Коннерад прежде, чем Бренор успел открыть рот, и все трое в удивлении воззрились на него. – Да-да. – Коннерад тряхнул головой. – Я не знаю, вините ли вы все Мифрил Халл и моего друга Бренора в том, что обрушилось на нас, но будет правильно, если я и мои парни прорвем осаду. Прорвем осаду и двинем к Фелбарру – вот что я думаю.

Эмерус посмотрел на Бренора. Тот пожал плечами и знаком дал понять, что решение должен принять законный король Мифрил Халла.

– Мы найдем какой-нибудь способ, – настаивал Коннерад, – или быть мне бородатым гномом!