Метагалактика 1993 № 2 - страница 23

— Аборигены? — подсказал тот, посмотрел на Октара и смутился. — В общем, гуманоиды, так?

Октар достал длинную стрелу, приложил к тетиве, оттянул двумя пальцами и выстрелил в желтое пятно света справа. Стрела, ломко стуча, ударилась далеко впереди о стены и шлепнулась в воду. Донесся короткий всплеск.

— Пусто. Никаких там гуманоидов нет, вот что, — вдруг с уверенностью заявил мальчик и повесил лук на плечо. — Если бы там были живые существа, я бы их чувствовал. И видел.

— Каким это образом? — ехидно осведомился Михаил.

— Тепловое излучение, — странно ответил малыш и заторопился вперед.

Они молча приблизились к полукруглой бетонной арке справа, осторожно заглянули внутрь и увидели искусственно освещенную пещеру, похожую на громадный кокосовый орех, намертво обросший изнутри черным кораллом, с глянцевыми угольными стенами и неровным выщербленным полом. Посередине на разбитых и рыжих от ржавчины шпалах лежали длинные дряхлые рельсы, изъеденные коррозией. На рельсах, упираясь в разобранные пути, стоял составчик доверху нагруженных вагонеток. Между шпалами блестели лужицы черной воды. А под выгнутым чашей потолком громыхал железный механизм, похожий на часы, стучал, дергался и гнусно скрипел.

Михаил вошел в пещеру, огляделся и крикнул:

— Все в порядке!

Октар и Яран разошлись по пещере. После долгих блужданий и осматриваний они уселись около перевернутой вверх колесами вагонетки. Яран достал из плетеной тростниковой сумки снедь, завернутую в листья, и они принялись за дело. Михаил весело жевал прокаленный на огне мох и подмигивал Октару. Октар ел быстро, по привычке быстро оглядываясь и приседая при каждом громыхании на потолке. Михаил оставил мох в покое, перешел на жареное мясцо. Внутри медленно, потягиваясь и зевая, просыпался домашний уют, растекался по всему телу, выметая прочь остатки пессимизма и неопределенности. Настроение улучшалось с каждой минутой, и Михаил точно знал, что они сейчас подкрепятся и сразу же выйдут из крепости, и не будет лишних нервов и волнений. Великая вещь в подобной ситуации — еда!

Яран сказал:

— Надо еще посмотреть в северной башне.

— Зачем? — беспечно спросил Михаил.

Яран не ответил и повернулся к Октару:

— Октар, а ты когда-нибудь был в крепости?

Октар ответил не сразу. Запихнув в рот большущую горбушку гриба, он с трудом с ней расправился, сильно наклоняя и качая голову, потом сказал:

— Нет.

— А почему?

— Мне этого не надо, — сказал Октар со странным выражением. Видимо, ему очень не хотелось об этом говорить, но Яран ничего не видел и не чувствовал.

— Ты ведь такой любознательный, всезнающий, а про крепость даже и не слышал. Как же так?

— Не слышал, не слышал… — сварливо передразнил Октар и до того тоскливо вздохнул, что Михаил перестал есть и серьезно посмотрел на него.

— Малыш, ты что-то от нас скрываешь.

— Да что тут скрывать! — уныло протянул он, помолчал и сказал нерешительно: — Вы не знаете ничего про эту крепость. Зачем вы сюда пришли? Зачем меня забрали? Что за идиотское любопытство?

Октар всхлипнул. Михаил присел возле него, схватил за острые тонкие плечи и слабо встряхнул мальчика.

— Что случилось, малыш? Объясни толком.

Октар устало сел прямо на пол, собрался с мыслями и стал рассказывать. Рассказ был длинным, гладко и хорошо сложенным и не то чтобы печальным и грустным, просто от всего этого мир стал немного серым, плоским, проржавелым, как эти груженые углем вагонетки, и не хотелось смотреть друг другу в глаза. Крепость эту строили пещерные люди, это была даже не крепость, а просто хорошо защищенное от внешнего мира жилище. Пещерные люди до этого жили на границе тысячекилометровой котловины, на дне которой был лес, постоянно кочевали по горным хребтам, постоянно воевали с горцами и мечтали где-нибудь осесть. Потом они спустились вниз, и в лесу нашли эту крепость, дряхлую, разбитую, один фундамент и останки кирпичных построек. Они воспрянули духом, восстановили жилище и обосновались в нем, как тогда казалось, на всю жизнь. Три столетия спустя на планету пришли пришельцы, несомненно гуманные и с добрыми намерениями. Народ испугался. А после исчезновения чужаков в подвалах появились машины, абсолютно бесшумные и казавшиеся чрезвычайно полезными, но люди стали покидать крепость. Машины продолжали размеренно штамповать вагонетки, грузить их углем и отправлять наверх. Крепость скоро опустела, стала заброшенной, в ней поселились крылатые ночные невидимки, липучки и прочая животная нечисть. Ушли все, все до одного, бросив годами нажитое добро, сделанное своими руками, бросив то, что почти стало родным домом и сбывшейся мечтой. Михаил этого не понимал, а когда попытался разобраться и спросил Октара: «Почему?..», Октар обозвал его бесчувственной дубиной.