Милицейские были - страница 19

— Вот ответ на наш запрос из Зеленогорска. Работники ГАИ при осмотре автомашины «Москвич» случайно обнаружили мотор со спиленным рашпилем номером. Две последние цифры удалось прочесть. Они совпали с двумя последними цифрами мотора «Москвича», который был похищен полгода назад, а его водитель убит.

— Да, у нас два убийства водителей «Москвичей» не раскрыты, и машины пока не найдены, — сказал Луценко.

— Правильно. Вот один из тех похищенных «Москвичей», кажется, и нашелся. И что самое интересное: продал этот мотор человек по фамилии Сивильский!

— Что? — поднялся Холодов.

— Да, я не шибся, Сивильский! Только не тот, за которым вы наблюдаете, а его брат, проживающий в Зеленогорске!

— Так это же… Надо немедленно брать вашего Сивильского…

Арестованы были сразу оба Сивильских. У них при обыске были изъяты вещественные доказательства убийства старухи и двух водителей автомобилей. Один водитель служебного автомобиля решил подзаработать на подвозе пассажиров, к нему подсели эти Сивильские, попросили повезти за город. В лесу убили его, а автомобиль угнали и по частям продали. Другой «частник», тоже любитель легких заработков, взялся прокатить двух подвыпивших парней, — а это были братья Сивильские, — и стал жертвой своего легкомыслия…

…Водитель хорошо понимал душевное состояние Цибули. Он временами косился на него и думал, с чего бы начать разговор, чтобы развеселить начальника. «Анекдот, наверное, сейчас не к месту».

Посещение тюрьмы нарушило душевное равновесие Цибули. «И дернул же меня черт беседовать с преступником на краю его могилы».

Мрачное настроение сразу развеялось, как только он приехал в управление. Дежурный сержант у входа доложил:

— Товарищ полковник, мальчик нашелся! — голос сержанта бодрый и уверенный.

О том, что из детского садика уведен мальчик, знали все в управлении и искренне переживали за его судьбу. Поэтому, хотя в обязанность вахтера и не входило докладывать начальнику, он не мог удержаться, чтобы не сообщить такую радостную для всех весть.

— Когда нашли? Где же он?

— Только что повели к вам в кабинет.

В кожаном кресле, старом и потертом, чудом сохранившемся еще с дореволюционных времен и теперь стоявшем у письменного стола Цибули, сидел кудрявый мальчуган. Он уверенно орудовал красным карандашом.

Жирные красные линии ложились по машинописному тексту. Кто-то из сотрудников спохватился.

— Это же проект приказа!

— Оставьте, пусть рисует, все равно этот приказ требует «дорисовки», — сказал Цибуля, входя в кабинет. — Где нашли?

— В аэропорту, — доложил лейтенант, — вот записка, обнаруженная в кармане у мальчика!

«Извините. Мальчик был в хороших руках, ухожен и обласкан. Узнала, что разыскиваете, возвращаю. Боюсь отвечать. А мальчонку мне уже жалко. Хотела иметь сына».

— Так и знал, что стерва… Рожать не хочет, а на чужих детей охотится. Найти ее обязательно! — Цибуля выругался. И спохватился, посмотрев на мальчика. Но тот продолжал сосредоточенно рисовать на проекте приказа.

— А матери сообщили? — спросил Цибуля.

— Послали машину, скоро приедет.

Мать не вошла, а влетела, бросилась к мальчику, схватила его на руки, целовала, плакала и все приговаривала: «Счастье мое, радость моя, жизнь моя».

Бессоница уже давно мучила Цибулю. С наступлением этой весны он особенно ощущал ее. Еще когда внучка жила с ними, каждое утро она поднимала деда с постели и находила ему свою детскую работу, которая отвлекала от «рабочих» размышлений. Теперь сын со своей семьей переселился в другую квартиру, и Цибуля почувствовал гнетущее одиночество. По утрам жена крепко спала, а он не находил себе места. На этот раз он решил выйти на воздух. Утро выдалось на диво погожим. Кратковременный ночной дождь смыл с крыш и тротуаров дневную пыль. Прохладный воздух, напоенный ароматом зелени и цветов, отличался какой-то особенной свежестью. Благоухали каштаны. На их могучих, раскидистых кронах стояли, как свечи на новогодней елке, бело-розовые, бело-оранжевые и снежно-белые соцветия. Временами нежные лепестки срывались и, плавно паря в воздухе, опускались неторопливо на асфальт. Пожалуй, нет на свете деревьев, которые могли бы сравниться по красоте с каштанами в пору их цветения!.. На улицах — ни души. Город еще спал. Лишь кое-где спешили к реке на утренний клев рыбаки.