Милюль - страница 23

– А обратно? – спросила Милюль.

– Что обратно?

– Можно снова на прежнюю дорогу перепрыгнуть?

– Откуда мне знать? – вздохнул Сергей Пантелеймонович. Я такого не встречал. Давай представим себе, что в моей и в твоей жизни случился сбой. В моей – это выразилось только лишь изменённой башней, да молочным братом. А у тебя всё переиначилось. Словно тебя на одной земле схватили, да на другую забросили. Я в своей жизни больше по реалиям не перескакивал, потому как с каждым шагом, с каждым вздохом костенел и закреплялся.

– Стало быть, вы в детстве прыгнули с одной руки на другую? – уточнила тётка Юлия.

– Да что я вам, блоха какая? – усмехнулся Сергей Пантелеймонович – С руки на руку прыгать? Просто один проект пошёл развиваться тем чередом, а моя, именно моя, собственная душа оказалась в проекте нумер два. Там и действующие лица, и пейзажи – похожи на проект нумер один, а всё же немножко другие.

– Получается, я прыгнула из одной жизни, в другую – подытожила Милюль.

– Если вчера со мной беседовал один ребёнок, а сегодня его словно подменили, значит, произносимое тобою – вполне может быть – ответил Сергей Пантелеймонович.

– Почему же у меня перемены такие глобальные? – спросила Милюль – Куда девались некоторые люди из числа тех, которые были вчера?

– А чёрт его знает. Я, вообще-то ничего такого не заметил, но, если ты утверждаешь, и с твоей точки зрения всё именно так, то я лишь могу предположить: наверное, это такой вот хитрый переход.

– А по мне, так вы рисуетесь друг перед дружкой и говорите приятные глупости – сказала противная соседка, вставая из-за столика. Милюль посмотрела на неё и неожиданно подумала: «Наверное, придётся эту тётеньку съесть в конце концов».

Мысль была столь нелепа. Она так не вязалась с реальностью, пусть и новой, неожиданной, но всё равно существующей, что Милюль сделалось смешно. Она улыбнулась. Рот её при этом был набит остатками завтрака (она только что запивала оказавшиеся слишком сухими яйца компотом) и поэтому улыбка вышла страшной и плотоядной. Дама заметила это и не могла не сказать:

– Вы бы прожевали, девушка, еду, а то у вас щёки как у хомяка. Удивляюсь, как вы с такими щеками из реальности в реальность перескакиваете.

– Зря вы, мадам над девушкой язвите – вступилась за Милюль тётка Юлия – шли бы себе, а то такое ощущение, будто вам поговорить не с кем.

Мадам, было, открыла рот, чтобы её слово осталось последним, но тут кадет Алексей, до сей поры молча сражавшийся с завтраком, громко объявил:

– Дядюшка, я поел! Давай по палубе гулять.

– Отличная идея! – возопил Сергей Пантелеймонович – Я благодарю вас, милые дамы, за компанию. Не составите ли вы и теперь её нам с племянником?

– С удовольствием составим – засуетилась тётка Юлия.

Милюль хотела поддержать её, но неожиданно, так же как вчера, громко рыгнула.

– Фу! – Возмутилась тётка точно так же как вчера возмущалась нянечка – то, что ты, мать моя, прыгаешь из реальности в реальность – ещё не повод рыгать на весь корабль! – она встала из-за стола – Пойдем, прогуляемся, а то у тебя вся еда в жир пойдёт.

Милюль попыталась встать и не смогла. Живот, огромный и круглый как глобус, придавил её. Сергей Пантелеймонович с племянником невозмутимо удалялись по палубе, будто не слыхали громоподобных Милюлиных извержений. Тётка начала проявлять то ли замешательство, то ли беспокойство по поводу уходящих собеседников и Милюль, чувствуя это, виновато улыбнулась:

– Тётушка, ты погуляй, а я ещё немного посижу.

– Вставай, вставай, барыня – тётка потянула её за локоть – долго сидеть – только задницу плющить. Пойдём, растрясём твоё пузо. На корму сходим, на носу постоим. А то эта заноза в шляпе, поди, уже где-нибудь нашего Сергея Пантелеймоновича подкарауливает! Я сразу заметила, что она на него глаз положила.

– И всё-таки, куда она дела своего кавалера? – задумчиво спросила Милюль, вставая и облокачиваясь на стол двумя руками, чтобы помочь себе – Наверное, она его съела.

– Нет пределов твоим фантазиям, обжора! – тётка взяла Милюль под руку – Давай, перебирай ногами то!..

Отойдя к борту палубы, Милюль упёрла мутный взгляд вдаль. Море переменилось за время завтрака. Утренняя дымка спала, и линия горизонта чётко делила вселенную на верх и низ. Верх был всё также безоблачно ясен. Солнце пронзало синеву яркими лучами и, отражаясь от воды, прыгало зайчиками по стенам корабля. Крохотные дети солнца и волн – мерцали на воде, появляясь и мгновенно исчезая, во множестве перескакивали, увеличивались, уменьшались, складывались в кучки и разбегались осколками.