Милый, дорогой, любимый, единственный… - страница 3
— Ну-у… вы…
Отказ стер последние ее надежды, она погасла, усмехнулась странно.
— Все. Мне крышка. Глупо как!
— Все будет хорошо, — успокоил он.
— Естественно!
Незнакомка хихикнула, вытерла слезу со щеки. Неожиданно на дорогу перед машиной выскочил человек, замахал руками.
— Не останавливайтесь!
Она вцепилась в его плечо, и Вадим чуть не въехал в газон.
— Фу-у-у… — сказал он, — с тобой, тетка, не соскучишься. Честное слово!
Сева Сычев открыл дверцу.
— Ты даешь! На час опоздал! Вера! — крикнул он в темноту. — Не ожидал от тебя. В следующий раз буду умнее.
— Забери ты свою мыльницу! Что орать-то? Я нарочно?!
Севка забрал ключи.
— Мне нравится, — сказал он, — я на морозе жду свою собственную машину! Разве я не прав, Галя?
Он не хотел ссоры и обратился за помощью к даме. Тихонько захныкал ребенок. Севка понял, что Галя — не Галя, присвистнул, потер руки и уморительно посмотрел на Вадима. Пассажирка открыла дверь и выбралась из машины.
— Вадим! — появилась Верка. — У меня зубы друг на дружку не попадают! Надо же иметь все-таки!.. А это кто? — Она недоуменно посмотрела на худую незнакомку, услышала беспомощное ребячье хныканье. — Маленький!..
Вера смотрела на мужчин, ждала объяснений.
— Я посторонняя, — сказала пассажирка.
Вера деловито потрогала ребячье одеяло.
— Он у вас мокренький. Холодно…
Помолчали.
— Так вы… — потянул Севка, хохотнул, — вы с нами, ребята?
— Я один еду, — сказал Вадим.
Незнакомка оглядывалась в чужом месте.
— Милиция далеко? — спросила она.
Севка хмыкнул, посмотрел на Вадима, пожал плечами.
— Метров сто. Можем довезти.
Верка прокрутила в уме трогательную бабью историю, бросилась делать добро.
— Вот вам ключ от квартиры, ребята, посидите, погрейтесь, а мы отметимся в гостях и обратно… В шкафу старые простыни на пеленки, молоко в холодильнике.
— Выпивки захватим, — сказал Севка, — у нас переночевать можно. А что?!
— Идиоты! — не выдержал Вадим. — Она на мужа идет в милицию заявлять, а я ее просто подбросил.
— Другое дело, — сообразил Севка.
Но Вера полагалась на свое первое впечатление и не слушала разговоров.
— Ей ребенка перепеленать надо?!
Мужчины разом пожали плечами.
— Хорошо, — начала Верка беспроигрышный вариант. — Поезжайте, пейте, а я останусь. Я так не могу…
— Ну уж нет, — заволновался Севка, повернулся к Вадиму. — Ты, брат, заварил кашу, ты и это… сам.
Пассажирка заплакала.
— Перестань реветь! — разозлился Вадим. — Вы — езжайте…
Взял ключ у Веры.
— Пойми, дед, — начал Севка.
— Вали, вали! — сказал Вадим. — Все нормально. Давайте!.. Пошли, — сказал девушке, и они пошли.
Вера неторопливо устроилась на первом сиденье, Севка тронул, поглядывая в зеркало.
— Идут вместе. А она ничего — борзая… Видела, как она на меня посмотрела?
— Ничего не рассказывал? — спросила Верка. — Он же вроде с Галькой гуляет…
— Мало ли что?!
Вадим хмуро топал к Севкиному дому, пассажирка спешила за ним.
— Вам очень надо было? — робко спросила она.
— Не очень.
— Мне в порядок себя привести, куда я такая? И ребенка… Я мигом, не сердитесь, ладно?
— Не повезет, так не повезет. Кто у тебя?
— Ребенок? — переспросила она. — Мальчик. Зовут Саша.
Уже у подъезда она расхрабрилась совсем.
— Можно мне позвонить?
Вадим пожал плечами. Она передала ему ребенка, вошла в автомат, сняла трубку, не набирая номера, просительно на Вадима посмотрела.
— Мне, знаешь, не очень интересно, что ты там говорить будешь, — сказал он и отошел на приличное расстояние.
Девушка мгновение собиралась для нужного звонка, решительно коснулась пальцами номерного диска.
— Что, Саша? — спросил Вадим у спящего, молчаливого пацана. — Вот такое счастливое детство. Держись, дальше хуже будет.
Разговор у нее получился короткий и, наверное, окончательно неприятный.
— Все сказала! — подошла она, спросила отчаянно-весело: — Куда идти?
— Мужик твой не больно ударился? — спросил он.
— Мужик? — не поняла она. — А-а-а! Не знаю. Я звонила в милицию.
— Не дело, — сказал Вадим, — заявлять надо лично. Прям они сейчас попрутся его забирать… Надо самой идти, а еще лучше с ребенком.
— Как вас зовут? — спросила она, уводя разговор от неприятного.
— Вадим.
— Меня — Ксения, — сказала она.