Миры и Цивилизации - страница 9

— Вот безбожник! — рассмеялась она.

А Рохан вдруг заявил:

— Мы все любим тебя, Фируза! Не только Шива.

Фируза удивлённо на него взглянула.

Все в доме, кроме неё, знали, что Рохан неравнодушен к ней. Вот только вера у них разная: она — мусульманка, он — кришнаит. И то, как это препятствие преодолеть, он вот уже лет пять всерьёз обдумывал. Жаль Фируза об этом не догадывалась. Иначе б давно, и ничуть не задумываясь, сменила свою веру. Женщина она была достойная, хоть и полноватая. Однако незамужняя. И её это очень расстраивало. Как-никак, уже тридцать семь, а жениха всё нет. Да и откуда ему взяться, если она целыми днями простаивает у плиты? Рохан, почтенный пятидесятилетний вдовец, вполне подошёл бы ей в мужья — есть свой дом, хороший заработок, дети выросли. Но он всё сомневался спросить — вдруг она ему откажет? Уже пять лет сомневается. И, похоже, так и не решится открыть ей своё сердце.

— Где этот послушник? — спросил Файяз.

— На террасе, — ответил Рохан и, хотя его об этом никто не просил, принялся помогать Фирузе на кухне.

Файяз же, сытый и подобревший, отправился на террасу, откуда доносились голоса.

— Привет, сестрёнка! — сказал он, входя в её цветущий уголок. И, сложив руки, сказал юноше, — Намастэ, сааб джи!

«Ничего так, красавчик, — подумал он. — И одет почему-то в мою старую майку и джинсы».

— Намастэ, вир джи! — привстал тот, сложив руки.

— Привет! Знакомься, это Файяз, мой брат. А это Юрий, мой друг, — представила их друг другу Индира. — Извини, мы временно дали ему твою одежду. Его в дороге запылилась.

— Да не вопрос! — небрежно бросил Файяз, но тут же в смущении замер: а стоит ли так говорить с ним? Он же монах.

Но Юрий тут же заметил:

— Я ещё не монах, а только послушник. Поэтому — будем без церемоний, Файяз. Приятно познакомиться.

— Фух! Ты меня обрадовал! — засмеялся Файяз. — А то я уж думал — мы тут будем жить теперь по монастырскому уставу. Мантры нараспев читать, поститься с утра до вечера — рис без масла, чай без сахара. А я ещё не достаточно готов к такому. Да и наша замечательная повариха не позволит впасть нам в аскезу. Кухня — это её храм. Она такие блюда готовит — пальчики оближешь. Аромат такой, что святого соблазнит! Такой палак панир готовит! С ума сойти! Вечером сам убедишься.

— С удовольствием отведаю, — улыбнулся Юрий. — Хотя до святости мне ещё далеко.

— Ну что ж, за блюдами и встретимся. А пока пойду-ка я погрызу чёрствый гранит науки, — сказал Файяз и, по-актёрски раскланявшись, ушёл.

«Вроде ничего гость, — решил он. — Не зануда».

— Вот это и есть мой братец, — посмеиваясь, сказала Индира. — Уж не обижайся на него. Он всегда такой, не только с тобой.

— Кроме моментов, когда видит Тийю, — кивнул Юрий.

— Ты и про это знаешь? — удивилась девушка. — Но как?

— Я с детства читаю информацию, хранящуюся в пространстве. Хотя давно научился от ненужной закрываться. Но Файяз прикоснулся ко мне. Тийа у него в приоритете. Не скажу этого об учёбе.

— Скажи, он и вправду выбрал не тот вуз, как считает Тийа?

— Не волнуйся. Пусть всё идёт, как идёт и будет, как будет. Он скоро изменится, станет лучшим помощником вашему отцу. И прекрасно справится с делами фирмы. Диплом получит совсем другой. Учёба, всё же, дисциплинирует его увлекающуюся натуру. А потом он и сам разберётся в ценностях жизни. Кстати такой крепкий орешек, как Тийа, необходима каждому легкомысленному молодому человеку, считающему, что он — центр вселенной.

— Вот как? — покачала головой Индира. — Выходит — наше мнение совпадает? А про меня ты что можешь сказать? — спросила девушка. — Хочешь, возьми меня за руку. Что записано обо мне в информационном поле Земли?

Она даже слегка приподнялась на кресле, протянув ему тонкие руки в браслетах. Юрий, вздохнув, взял её руки в свои…

И тут в их цветущий уголок вошла Ананда…

Увидев столь интимную сцену, недопустимую по индийскими правилами приличия, она вспыхнула. «Неужели между ними есть нежные чувства? — подумала она в смятении. — Бедный юноша! Бедная Индира! Как это волнительно! И он так молод и хорош!»

— Мы подготовили тебе комнату, — сделав вид, что ничего не заметила, проговорила Ананда. — Ты можешь отдохнуть перед обедом.