Мистер Блэквелл. Часть вторая - страница 15

Я улыбнулась, уткнувшись в грудь Тристана, слушая учащенное биение его сердца.

– М-мм, дай снять презерватив, сладкая, – прохрипел он и слегка задвигал бедрами, напомнив, что до сих пор находился внутри меня.

Хотелось, чтобы он побыл во мне еще немного, но я медленно приподнялась, убедившись, что презерватив цел. Первое, что сделаю в понедельник – запишусь на прием к гинекологу по поводу противозачаточных средств.

Как только Тристан снял презерватив, то развернул нас так, что мы оказались бок о бок, лицом друг к другу. Он провел кончиками пальцев по моим губам, рассматривая меня.

– Как себя чувствуешь сегодня? – спросил он.

Сердце согрелось от тревоги, которую я услышала в его голосе.

– Все в порядке.

– Точно?

Я кивнула и опустила взгляд на мужскую грудь.

– Извини, что залила тебя слезами ночью.

– Посмотри на меня, – попросил Тристан хриплым голосом. Его пристальный взор прожег меня насквозь. – Никогда не извиняйся за подобное.

Бабочки запорхали у меня в животе от его слов. Как могло случиться, что Тристан Блэквелл оказался одним из самых милых мужчин?

– Останься сегодня у меня, – пробормотал он, губами коснувшись кончика моего носа. – И на ночь тоже.

Даже сквозь дымку чувственности и желания, которым Тристан умело окружил меня, я понимала, что не смогу остаться.

– Нужно сегодня поработать над проектом.

– Ты слишком много работаешь, – поддразнил он.

Я фыркнула от смеха.

– Кто бы говорил, мистер Блэквелл.

Он бесстыдно ухмыльнулся, но был настойчив.

– Через сколько ты освободишься?

– Надеюсь, через несколько часов. Нужно закончить варианты вестибюля. Энни хочет посмотреть их завтра. Но...

– Что? – спросил Тристан, скользнув пальцами вниз от моей талии к бедрам.

– Я могу приехать, как только закончу, – в тот момент, когда слова слетели с губ, я взглянула на Тристана, задаваясь вопросом, не слишком ли самонадеянно это прозвучало.

И увидела очередную улыбку.

– Возвращайся, конечно.

– Иногда тебя трудно понять, – призналась я.

– Тебя тоже. Большую часть времени я понятия не имею, о чем ты думаешь.

Хотелось бы признаться в своих мыслях, но это было опасно. По правде говоря, я была в полном ужасе от своих чувств к Тристану, учитывая, сколько времени мы знали друг друга.

– Сейчас я думаю о кофе.

Неужели в его взгляде мелькнуло разочарование? В следующий момент оно исчезло, сменившись дразнящей улыбкой.

– Если это все, о чем ты думаешь, значит, я что-то делаю не так.

– Не пытайся встать между мной и моей любовью к кофе. Не принимай на свой счет, – просто чтобы подразнить Тристана, я небрежно добавила, – но даже секс не так хорош, как кофе.

Его глаза весело блеснули.

– Да ладно?

– Ага.

– Это вызов?

– Не вызов. Факт, – произнесла я как можно серьезнее.

Тристану понравилась игра, которую я затеяла, он перекатился на меня сверху, прижав бедрами. Меня охватил трепет. Ощущение твердого, мужского тела заставило сердце затрепетать от возбуждения.

– Может, переосмыслишь это утверждение? – рыкнул Тристан.

– Только если заставишь.

Он был только рад стараться.

К тому времени, как мы упали обратно на кровать, я выкрикнула его имя бессчётное количество раз.

После того, как мы отдышались, Тристан ухмыльнулся и самодовольно произнес:

– Теперь можешь выпить свой кофе.

"Невыносимый мужчина", – подумала я, удовлетворенно улыбнувшись.

* * *

На работе было трудно сконцентрироваться. Мои мысли все еще были с Тристаном – в его постели, на кухне, где он, казалось, не мог оторвать от меня рук, в великолепном душе, где я не могла оторвать своих рук от него. Я не раз ловила себя на том, что широко улыбалась.

Тристан предупредил, что большую часть дня проработает в домашнем офисе – будет готовиться к поездке в Германию. Но я уже страстно желала его, а ведь находилась в своем кабинете всего пару часов.

"Это безумие, – заключила я, – хотеть быть с ним все время".

Я никогда не чувствовала подобного раньше, даже в прошлых отношениях. Мне всегда нравилось личное пространство, свобода. Нравилось быть независимой.

Я была не готова к появлению Тристана в жизни. Не готова к бабочкам, которые у меня появлялись всякий раз, когда я видела его или, черт возьми, даже думала о нем.