Монголы и Русь. История татарской политики на Руси - страница 58

. Когда Фотий прибыл на Русь (1410 г.), он застал картину печального запустения (ср. его духовную: С. Г. Г. и Д., II, № 17)[474]. Опасность опустошений и после Едигеева нашествия не миновала; мы видели, что в июле 1410 г. были опустошены г. Владимир и окрестные «села и волости». Московское княжение было обессилено, и нет ничего удивительного, что московский князь сам поехал к Зелени-Салтану, опасаясь, кроме того, литовских интриг в Орде. И после Едигея Орда не сразу отказалась от своей старой политики. Зелени-Салтан, как мы видели, успел выдать ярлыки нижегородским князьям; он вызвал также из Твери в Орду тверского князя. Тверское княжество (никогда не входившее в состав великого княжества Владимирского, в отличие от Нижегородского) надолго сохранило свою независимость от Москвы. Но Нижний-Новгород сохранять самостоятельное положение долго не мог. Когда в 1414–1415 гг. Поволжье охватила анархия, московский князь не замедлил очистить Нижний от своих недругов[475]. Только в царствование Улу-Мухаммеда князю Даниле удалось еще раз выйти (из Орды) «великим князем» на Нижегородский стол. Орда не оставляла своих старых притязаний, но политики в прежнем смысле вести не могла, разлагаясь и вырождаясь сама: Разложение и вырождение Орды вносили новые черты в татарско-русские отношения, как было и ранее во второй половине XIV в., в эпоху смут в Золотой Орде, при Мамае и великом князе Дмитрии Донском. А борьба с татарами, оборона страны от нашествий монголов повлияла на ход политического развития Восточной Европы.

Итак, мы видим одну и ту же политику Орды и при Мамае, и при Тохтамыше, и при Едигее. Ее смысл сводится к борьбе против усиления Москвы. Опасность усиления Москвы выросла в эпоху смут, в момент разложения золотоордынского государства, когда началось народное движение за объединение Руси вокруг Москвы и за борьбу с татарами, но опасность усиления Москвы сознавалась Ордою и ранее: традиционная политика Орды в основе своей была выработана до эпохи смут, когда татары стали поддерживать в противовес Москве княжество Нижегородско-Суздальское. Стремление татар «уравновешивать силы князей» заметно и в отношении к Тверскому княжеству, хотя в отношении к Твери Орда соблюдала осторожность, так как недалеко было то время, когда Тверское княжество представляло собою самое сильное на Северо-востоке княжество (в начале XIV в.). Но с началом ордынских смут возникла опасность поглощения Твери Москвою, и политика Орды в отношении к Тверскому княжеству определилась с полной ясностью (Мамай). Орда ведет борьбу против объединения Руси Москвою. Она восстанавливает самостоятельность Нижегородско-Суздальского княжества, Тверского я Рязанского (Тохтамыш) и в дальнейшем тормозит процесс собирания власти Москвою, охраняя самостоятельность Твери, поддерживая сепаратизм Рязани (Едигей) и пытаясь восстановить самостоятельность великого княжения Нижегородского (Зелени-Салтан, Улу-Мухаммед).

Резюмируем наши наблюдения.

Появление первой военно-политической организации на Северо-востоке относится к 1267 г., оно последовало вслед за переписью и стояло в связи с общеимперскими мероприятиями, предпринятыми в царствование императора Менгу; организация эта появилась тогда, когда особенно потребовались средства «охранения» (при переписи за единицу брали не голову, а дом или семейство, подобно тому, как это было принято в Китае; причем, по-видимому, принимали во внимание и имущество плательщика); на должность «даругаци» в Россию был назначен сын каанского зятя (1257 г.), обязанностью которого было, как можно думать, не только наладить дело «исчисления», но и создать военно-политическую организацию: на Руси были «поставлены» баскаческие отряды, причем собственно «поставлен» был командный состав, начиная с десятника (десятники, сотники, тысячники, темники), а младший состав, как есть основания полагать, комплектовался преимущественно из туземного населения; анализ материала позволяет отожествить отмеченную в летописи (под 1257 г.) организацию (темники, тысячники) с баскачеством и тем самым установить, что охрана порядков монгольского владычества была непосредственно в руках монгольской степной аристократии. Главным баскаком был баскак владимирский, называвшийся «великим»; другие баскаки держали баскачество разных княжений. Задачей баскаческих отрядов было держать в повиновении покоренное население. В отношении сбора налогов их обязанностью было не столько сбор, сколько понуждение при сборе, поддержка сборщиков. Но собственно их назначение шире: заменять войска монгольские.