Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие - страница 53

Если вглядеться в начавшиеся при Лжедмитрии I преобразования, они изумляют сходством с первыми шагами петровских реформ (потешные полки нового образца, самостоятельное поведения бойкого монарха, неприязнь к традиционному укладу и проч.). Можно сказать, что Петр был гомологом Лжедмитрия, пришедшим через век, но уже изнутри России. Сходство усугубляется до символа тем обстоятельством, что Лжедмитрий старательно копировал Дмитрия, был подготовлен играть его роль, вжился в нее до самоотождествления. Сам же Дмитрий, как известно, страдал эпилепсией – как и Петр. В определенном смысле Петр был новым явлением Дмитрия, но более подготовленным. «Дырка» была заштопана; преобразования, необходимые стране, производил именно законный монарх традиционной династии. Не раз отмечалось, что успех петровских реформ был обеспечен в основном именно его легитимностью как монарха.

Сходный пример действия стерезиса, а не фигуры, проявился в Великой русской революции. Культурный и идеологический вакуум возник в России к 1917 году. Именно этот вакуум засосал в себя большевистскую идеологию – не потому, что она отличалась какими-то особенно положительными чертами, а потому, что она была, а пустоту надо было заполнить. Несмотря на ряд мощных причин, детерминировавших развитие России в сторону революции, даже в начале XX века, даже в 1917 году не было неизбежным то, что реально произошло. В России в канун революции не было именно «классов», заинтересованных в падении существующего режима. Все социальные слои были недовольны существующим положением дел, но все они были настолько зависимы от режима, что не желали «всерьез» его разрушения. Дворянство ждало помощи от сильной монархии в постигших его бедах, крестьянство ожидало от «батюшки-царя» земли, буржуазия, завязанная на государственные монополии, проникала в правящие сферы, но не мыслила себе жизни без них. Идеологический вакуум, отсутствие идей о том, как разрешить тяжелейшее положение, в котором оказалась Россия, привел к революции и тирании, а вовсе не «объективное» положение дел. Сейчас, в конце тысячелетия, мы снова имеем культурный вакуум, который должен быть заполнен. И какую идеологию на этот раз затянет разверзшаяся дыра в культуре? Именно на этом примере мы видим стабилизацию «дырки» системой. «Дырка» есть ничто и как таковое не существует, однако устройство данной системы может поддерживать «дырку» и придавать ей черты структурности, какого-то поведения. В 1917 году в результате идеологического вакуума, «дырки» в духовной сфере государства произошло изменение системы; через 73 года это изменение было отвергнуто – и система в значительной мере вернулась к предыдущему состоянию с той же по характеру своему «дыркой».

Мировоззрение общества может быть самым разным – от коммунизма и фашизма до американской мечты. Осмысленное представление об окружающем мире требуется сейчас с особой силой. Дать такое представление может только культурная жизнь. От мировоззрения «вниз» идут обычаи и нормы поведения людей, особенности межличностных контактов. Космос общественной жизни заполняется эманациями общественного мировоззрения, творимого культурой. Связность идеологической системы давно осознана, и потому ведутся так называемые «информационные войны». Результаты их оказываются отнюдь не только информационными.

Этот раздел мы начали с примера стерезиса рыцарства в России. Рыцарство является одним из важных органов западноевропейской цивилизации, прежде всего ее культурной жизни; чрезвычайно важным оказывается для истории страны отсутствие или наличие в ней рыцарства. Исчезновение рыцарства маркирует собой значительный рубеж в истории. Как известно, рыцарство исчезло в XV, XVI вв., с наступлением Нового времени. Обычно утверждают, что порох и пушки уничтожили рыцарство: начиная примерно с 1450 г. применение осадной артиллерии сделало оборону замков бессмысленной, а рыцарь без замка как лапоть без ноги, – не жилец.

Однако можно вспомнить развитие сходного явления, – японских самураев. Самураи с их особой культурой не исчезли с началом века пороха; напротив, очень многое характерное для самурайской культуры развилось только в следующие века; несмотря на господство огнестрельного оружия, этот общественный слой не исчез, развивался, и до сих пор в значительной степени именно под влиянием культуры самураев Япония развивается именно таким путем, который мы наблюдаем. Дух самураев не умер в Японии. Значит, и падение рыцарства мы не имеем права объяснять только материальными условиями, только развитием огнестрельного оружия и появлением иных типов войск. Можно заметить, что с морфологической точки зрения нас может не интересовать причина исчезновения рыцарства. Важным является сам факт наличия или отсутствия этого феномена в устройстве того или иного общественного целого. Благодаря таким фактам стерезиса мы можем с большими основаниями утвердить сходство одних явлений и убедиться в различии других. После этого у нас появляется возможность глубже понять устройство интересующего нас явления; мы поймем не просто причину того или иного события (причина – вещь недорогого стоящая, причин всегда можно найти много), а увидим движение событий, динамическую закономерность возникновения именно таких явлений, именно определенным образом воплощающих