Морталия. Узурпация - страница 4

— Не кажется ли тебе, Бэн, что мы сильно выделяемся? — задумался Друлль, провожая взглядом пышную даму в огромной шляпе с перьями. — Словно безобразный рубец на безупречном лице. Когда я был здесь в прошлый раз, Тарплен не чурался своей нищеты. По улицам бродили бедняки, земледельцы, доярки из-за стен. Когда же город успел превратиться в пристыженную девицу, скрывающую под вычурными юбками дырявые чулки с заплатами?

— А что я вам говорил, барин? — довольно хмыкнул возничий и почесал грудь. — Не жалуют нас здесь больше!

— Какая досада, — тяжело вздохнул Друлль. — Однажды Исаад сказал, что людям не нужна свобода. Потеряв господина, они сразу же ищут ему замену. Он не верил, что люди смогут обрести свободу в своих умах, и видимо был прав.

— Барин, говоришь так, словно был лично знаком с первым королём Тарплена, — подозрительно покосился на Друлля Бэн.

— Да брось, по-твоему, мне триста лет?

— Лет сорок думаю, — почесал квадратный подбородок Бэн с двухдневной чёрной щетиной.

— А если учесть, что я стриг?

— Ну тогда лет сто. Разве мастер истины стриг?

— Да какая разница.

Повозка остановилась у стальных ворот дворца.

— Вот и приехали, барин.

— Держи, Бэн, — Друлль протянул возничему золотую дюжину и спрыгнул с телеги.

— Вот это щедрость! — широко улыбнулся возничий, рассматривая монету. — Воспользуюсь случаем и опрокину пару кружек пива в таверне.

— Прощай. И береги себя.

Бэн хлестнул коня и телега тронулась.

Дворец короля утопал в звуках моря. В чистом небе кружили чайки и кричали. Статуя обнажённой девушки расправила крылья вместо рук в центре гранитного фонтана. Скульптуры пернатых животных, в любой момент готовые сорваться с белоснежных стен дворца и воспарить над кустами голубой гортензии, застыли в прыжке.

Караульные у ворот поприветствовали Друлля, отдавая честь. Любопытные служанки выглядывали из маленьких окон. Несколько слуг вышли ему навстречу. Практически всех он знал по предыдущим визитам, за исключением двух девушек. Он поздоровался с ними и почтительно поклонился. Одна из них нахально окинула его оценивающим взглядом и презрительно захихикала. Пышная гувернантка, стоящая рядом, толкнула её локтем в бок:

— Что вы себе позволяете! Вы хоть знаете, кто это?! — тихо прошептала она.

— Нет. А кто? — удивилась девушка.

— Это же сам мастер истины из Стригхельма!

Девушка застыла в немом изумлении, провожая спину Друлля ошарашенными глазами.

Узкие окна дворца плохо пропускали свет. На вычурных золотых люстрах горели свечи. Масляные лампы потрескивали, источая еловый аромат. Стены, обтянутые шпалерами с сине-зелёным орнаментом из шерсти и шёлка, пестрили обрывками истории. На одном из гобеленов в массивной деревянной раме умелые руки художника выткали перекрёстным переплетением нитей нашествие малюмов.

«Мерзкая ложь», — подумал Друлль, смотря на картину, и резко отвернулся от неё.

Покои короля располагались в башне над обрывом моря. Огромное окно от самого пола до потолка на округлой стене, обитой резной доской, заливало всю комнату ярким светом.

«Не хватает только качки», — подумал Друлль, ощущая себя в каюте капитана корабля, и сел на мягкий стул.

Непослушные рыжие волосы короля, причудливо собранные на затылке, свободно свисали на плечи, заплетенная борода, усыпанная кольцами и камнями, доставала до живота. До образа матёрого пирата ему не хватало лишь чёрной повязки на глаз. Он сидел в зелёном кресле, сцепив руки на дубовом столе, а подле него стояла его дочь. Друлль посмотрел на девушку и встретил взгляд, полный пугающего превосходства. Её огненно-рыжие волосы пылали ярче солнца за её спиной.

— Ирамия, ты ещё не забыла нашего редкого гостя? — сказал король.

— Разумеется нет, — улыбнулась она. — Жаль, что Михаэль зачастую пренебрегает нашим обществом.

— Ирамия, — замялся король, хмуря лохматые брови, — прошу, оставь нас ненадолго.

— Хорошо, отец.

Ирамия многозначительно посмотрела на Друлля, сидящего в кресле, и, прошелестев длинными юбками нежно-зелёного платья, вышла из комнаты. Её недавнее присутствие продолжал выдавать резкий аромат жасмина.

— Я ожидал, что ты пожалуешь намного раньше, — недовольным тоном забасил Видий. Через открытое окно был слышен шум разбивающихся о скалы волн.